[19.10.2017] Сезон неохоты

Конечно, и мы далеко не всегда и не по всем предметам учились с удовольствием. Лучший подарок, который нам могли сделать учителя, это отмена уроков. Были среди нашего поколения и двоечники, которым, как тогда выражались, хотелось только «хвосты собакам крутить»-то есть с утра до ночи пропадать на улице. Но, во-первых, таких ребят было гораздо меньше, чем нынче. О детской беспризорности мы вообще знали только понаслышке, как о делах давно минувших дней. А во-вторых, я говорю сейчас не о беспризорных и безнадзорных детях, а о тех, чьи родители как раз озабочены обучением своих чад, их развитием и досугом, вкладывая в это уйму сил и средств. Порой они прямо-таки из кожи вон лезут, а результат нулевой.

— Нам бы в детстве столько возможностей! — изумляются родители. — Мы б от радости до потолка прыгали!

Часто спрашивают, чем детей стимулировать. Дескать, нечем. Ничего им не хочется. Разве что в компьютерные игры поиграть. Но родители (по крайней мере, те, с которыми общаемся мы) уже понимают, что это вредно, и своими руками губить детей не хотят.

В чем же дело? Откуда эта странная, всепоглощающая скука, которая, по отзывам многих родителей и педагогов, становится достаточно распространенным, массовым явлением? Попробуем разобраться.

Джонни нашего времени

Принято считать, что скука возникает от безделья. «Не сиди сложа руки, так и не будет скуки» — советует русская народная пословица. «Мозолистые руки не знают скуки» — вторит ей другая. «Скучен день до вечера, коли делать нечего» — подхватывает третья.

За границей это мнение разделяли. Стендаль говорил, что мать скуки — праздность. Шопенгауэр называл скуку «бичом высшего общества». И это верно. Наши классики тоже не пожалели красок, описывая, как бесились со скуки аристократы и к каким плачевным последствиям для окружающих это порой приводило.

Но наши дети живут по-другому. Тут скорее надо говорить не о праздности, а о перегрузках. Только не физических, а психических. Апатия, скука, потеря интереса нередко возникают на фоне нервной перегрузки и нервного переутомления. Краски окружающего мира тускнеют; то, что еще недавно привлекало и радовало, отталкивает и раздражает. Хочется, чтобы тебя оставили в покое. А покой не приносит отдыха. На языке медицины это называется депрессией — словом, которое нынче в моде, но применяется, как правило, к взрослым людям. Про детей же, когда у них проявляются признаки депрессии, чаще думают, что они просто распустились, разленились, обнаглели и т. п. То есть, списывают все на издержки воспитания.

Между тем многие современные дети рождаются и живут в условиях постоянного стресса. Особенно в мегаполисах, где буквально все: шум, пестрые, кричащие краски рекламы, отсутствие природосообразности в архитектуре, скопление машин и людей, концентрация вредных веществ в воздухе и т. п., — перенапрягает хрупкий детский организм, а значит, ослабляет физическое и психическое здоровье. В раннем возрасте, когда с ребенком надо обращаться очень бережно и осторожно (недаром этот возраст называется «нежным»!), детей вырывают из семьи и помещают в детский сад. А это среда, во-первых, противоестественная, поскольку маленькому ребенку больше всего нужна мама, которой там как раз нет, а во-вторых, часто жесткая и даже агрессивная. Утренние сборы для многих малышей превращаются в сущую муку, матери нервничают, подгоняют, срываются. Спешка, казарменный распорядок жизни, избыточное общение, невозможность уединиться и отдохнуть от шума и суеты, невозможность получить утешение в маминых объятиях, когда тебе тревожно или обидно, — все это тоже не проходит даром, хотя последствия могут выявиться не сразу.

Многих детей слишком рано начинают чему-то учить, перегружая информацией и требованиями. Несколько лет назад я познакомилась с пятилетней Дашей. Крошечная, как Дюймовочка, она ревновала маму к младшей сестричке, сюсюкала, пытаясь ей уподобиться, требовала соску. Мама же (я всегда в таких случаях поражаюсь: откуда у людей столько энергии?) усиленно ковала из Даши лидера.

— Она такая умная, одаренная! У нее все получится, если только она захочет! — словно мантру, повторяла мама. Даша занималась в «продвинутой» секции плавания, где все девочки были ее года на 2, а то и на 3 старше, в музыкальной школе, изостудии и еще каком-то кружке. Дома они с мамой постоянно что-то делали: читали, писали, лепили, клеили, вырезали. С младшей сестренкой сидела няня, а мама занималась исключительно развитием Даши. И добилась огромных успехов! В пять лет девочка читала бегло, как взрослая, складывала и вычитала в пределах ста, очень красиво писала. Когда мать показала мне Дашину вышивку, я даже не поверила. Не всякая девочка и в десять лет способна делать такие аккуратные стежки. Я, конечно, выразила восторг, но потом, когда мы остались с мамой наедине, спросила:

— Зачем вы так торопитесь ее всему научить?

— Как зачем?! — растерялась мама. — У нее же получается!

— Но ведь ей всего пять лет! Вы хоть что-то оставьте на потом. Если она сейчас все освоит, что нового вы ей сможете предложить в пятнадцать? Дайте ей лучше сейчас наиграться, не дожидайтесь «перенасыщения раствора». А то начнутся отказы…

— Что вы?! Какие отказы? Ее, наоборот, притормаживать приходится. Она обожает осваивать что-то новое. А вот если Дашу не занимать, то она становится неуправляемой…

Ждать, пока Даше исполнится пятнадцать, не пришлось. В середине первого класса учительница начала говорить, что у Даши рассеянное внимание (хотя ребенок с рассеянным вниманием не мог бы в пять лет так аккуратно писать и тем более вышивать!). А во втором классе девочка уже встала в оппозицию практически ко всем занятиям. Что бы ей ни предлагали, все встречалось в штыки.

Но и те дети, чьи родители не усердствуют, как Дашина мама, чаще всего бывают сызмальства пресыщены впечатлениями: у них куча вещей и игрушек, они практически каждый день смотрят мультики. Во многих домах телевизор вообще не выключается, и хотя детям его не разрешают смотреть с утра до ночи, жизнь семьи протекает на фоне включенного экрана

Кроме того, наши дети часто бывают перегружены совсем не детской, вредной информацией: она льется отовсюду. Многие взрослые утратили понимание того, насколько хрупка детская психика и как важно ограждать детей от непосильных переживаний. Они не стесняются при детях выяснять отношения, общаются с окружающими в резкой и грубой форме, говорят много дурного обо всех на свете, начиная с близких родственников и кончая правительством. Трудно уберечь ребят и от информационного растления. Все это создает тягостный, депрессивный фон. Поэтому и равнодушие детей, их вялость, безынициативность, пресыщенность — все то, что кажется взрослым результатом избалованности, нередко указывает на состояние депрессии или субдепрессии.

У Джека Лондона есть невеселый рассказ про мальчика Джонни, который с малолетства работал на фабрике. Перегруженный тяжелой монотонной работой, он в конце концов полностью утрачивает интерес к жизни. Ему уже ничего не хочется, он стремится только к тому, чтобы его оставили в покое. Наши городские дети, совершенно не нагруженные физической работой и не живущие в нищете, кажутся его антиподом. Но их психика от непомерных нагрузок нередко находится в не менее угнетенном состоянии. И, достигнув подросткового возраста, они готовы подписаться под каждым словом Джонни: «До чего ж хорошо сидеть, просто сидеть и ничего не делать… Не буду я больше ничего делать. Буду все сидеть да сидеть, все отдыхать да отдыхать… а потом опять отдыхать». И уходят скитаться. Правда, скитания их, в отличие от скитаний героя Джека Лондона, в основном происходят в виртуальных мирах. Но это тоже не принципиальная разница. Просто в те времена, когда был написан рассказ «Отступник», еще не существовало компьютеров.

Кстати о компьютерах. Если ребенок (обычно это происходит в школьном возрасте) подсаживается на компьютерные игры, то скука ему обеспечена. Возникает замкнутый круг. Ребенок становится кибераддиктом, интересы его резко сужаются. Мир за пределами экрана блекнет. А просиживая за экраном, он только усугубляет свое депрессивное состояние. Оживление и азарт, которые овладевают им в эти минуты, подобны наркотическому или алкогольному опьянению. Но вместе с «похмельем» с новой силой наваливается депрессия.

Когда еда поперек горла

А многие дети еще и действительно избалованы, пресыщены. Взрослые, стараясь быть хорошими родителями, им всячески угождают, предвосхищают желания ребенка. Причем начинается это с первых дней жизни. Поэтому у детей (особенно с ослабленным волевым потенциалом) не формируется целеустремленность. Сейчас, например, многие дети из обеспеченных городских семей не имеют мечты. У них и так все есть. И может даже показаться, что это хорошо: во-первых, они не чувствуют себя обделенными, а во-вторых, среди православных бытует мнение, что мечтать вредно. Но в данном случае я ничего особо хорошего тут не вижу, поскольку речь идет не о бесплодных фантазиях или распалении воображения, а о том, что у детей отсутствуют стимулы. Именно про таких ребят родители обычно спрашивают: «Как пробудить у них интерес хоть к чему-то нормальному, позитивному? Что ни предложишь — все «не то», все скучно. То есть, своих творческих, познавательных интересов нет. А если еще и нет какой-то простенькой, но все же мечты, желания что-то получить или чего-либо добиться, то вообще непонятно, как таких детей стимулировать.

После войны взрослые, пережившие голод, еще очень долго с повышенным вниманием относились к кормлению малышей. Отвлекая сказками и книжками, пытались втолкнуть в рот лишнюю ложку каши, уговаривали съесть «за папу, за маму», грозили, что не выпустят из-за стола, пока не съест. Такая излишняя фиксация порой приводила к тому, что процесс приема пищи становился одним из самых нелюбимых в жизни ребенка. У некоторых особо чувствительных детей даже мог возникнуть рвотный рефлекс. Сейчас, по моим наблюдениям, подобные проблемы встречаются гораздо реже. Наши повзрослевшие дети, которые сейчас стали родителями, на этот счет «не заморачиваются».

Зато им, росшим в эпоху дефицита детских товаров и игрушек, важно, чтобы у их детей было «все». И они, приписывая (как вообще-то свойственно людям) ребенку собственную психологию, заваливают его этим «всем». А потом удивляются, что он не ценит. Но ведь, как гласит пословица: «Что имеем — не храним, потерявши — плачем!» Когда у нас все есть, мы быстро к этому привыкаем и перестаем ценить. А если человек перекормлен, если он не успевает не только проголодаться, но и переварить пищу, тогда ему противно даже думать о еде.

Поэтому не торопитесь предвосхищать желание ребенка. Пусть оно у него созреет. Дождитесь, пока он сам вас попросит, а потом постарается заслужить просимое своим хорошим поведением, учебой, помощью по дому, заботой о близких. Избалованность всегда шла рука об руку с пресыщенностью и скукой. Так что некоторый дефицит в игрушках и развлечениях очень даже полезен. Это отчетливо видно, когда много ездишь по стране и имеешь возможность сравнить детей, живущих в Москве и в других городах и весях. В провинции, где дети особо не избалованы ни впечатлениями, ни материальными благами, гораздо реже встретишь пресыщенное, скучающее выражение лица, ребята больше читают, проявляют больше любознательности, по-прежнему живо, по-детски реагируют на предложение поиграть, что-то вместе сделать, куда-то пойти и т. п.

Нужна духоподъемность взрослых!

Но главное, пожалуй, не перегрузки и не пресыщенность, а то, что современный мир уже в значительной мере захвачен духом постмодернизма. А это сплошной нигилизм и ирония, отрицание идеалов, попытка полностью изменить картину мира, дискредитировать и осмеять все высокое, перемешать его с низменным. В мире, пропитанном духом постмодернизма, ниспровергаются авторитеты. А если нет высокого, чему можно подражать и к чему стремиться, то дети тоже заражаются этим настроением. Неблагодарность и цинизм неизбежно порождают скуку. А вслед за ней — тоску.

Посмотрим в словаре, что такое скука: «Тягостное чувство от косного, праздного, недеятельного состояния души, томление, бездействие, ДУХОВНАЯ ПУСТОТА». А еще это ощущение БЕССМЫСЛЕННОСТИ жизни и томление от ощущения НЕПРАВИЛЬНОГО УСТРОЕНИЯ жизни.

Конечно, антимир, который пытается сотворить постмодернизм, в корне неправильный, извращенный, и душа человеческая это чувствует и томится. Она начинает вести себя, как болезненный ребенок, который не радуется новой игрушке, которую он только что просил купить. Казалось бы: вот она, наслаждайся! А он, чуть поиграв, бросает ее и больше не вспоминает, потому что ему не игрушка нужна, а что-то другое. Что именно, он объяснить не может, но чувствует, что творится неладное, что мир устроен неправильно.

Масскультура насаждает в подростках ощущение бессмысленности бытия. А если смысла нет, то, конечно, возникает ощущение безысходности. Подросток может заслоняться от этого чувства новыми впечатлениями, но это временно. Он будет хвататься за одно, за другое, а потом впадет в апатию, в бездействие, «погаснет». Дело зашло так далеко, что уже существуют секты и течения, которые открыто пропагандируют среди подростков самоубийство. И некоторые дети поддаются на пропаганду! Настолько велика пресыщенность и ощущение бессмысленности жизни, что в 15 лет можно от нее «устать»!

Но почему в детях из православных семей мы сейчас тоже нередко видим вялость и нигилизм, почему их тоже обуревает скука? Они то, казалось бы, понимают смысл жизни, участвуют в церковных таинствах!

Если копнуть поглубже, то мы увидим, что, как правило, такие подростки тоже заражены постмодернистским духом. Они читают те же книги и журналы, что и их нецерковные сверстники, смотрят те же фильмы, играют в те же игры. И соответственно заражаются теми же упадническими идеями и настроениями. Если родители не понимают опасности деструктивной масскультуры и, стремясь идти «в ногу со временем», не ограждают от нее детей, то они довольно быстро пожинают плоды такого воспитания.

Кроме того, в информационном поле, в котором сызмальства существуют современные дети, усиленно нагнетаются панические настроения. То повсюду рекламируется фильм о конце света, то очередной американский сектант назначит дату Армагеддона, и все СМИ, как по команде, это раструбят. Со страниц газет, журналов и с новостных лент не сходят сообщения о терактах, войнах, землетрясениях, цунами.

Православно-патриотические силы тоже не особенно сильно способствуют поднятию духа людей. От них мы тоже постоянно в последние годы слышим, что государства уже нет, власть всех продала и предала, армия погибла, экономика разрушена, впереди нас ждут ужасные времена. Что должны чувствовать в такой обстановке дети и подростки? Зачем стараться, к чему стремиться, «если завтра война, но при этом тебя не призывают на подвиг, а наоборот, пусть невольно, но внушают, что сопротивляться бессмысленно? Так что отчасти пассивность детей подкрепляется самими взрослыми, которым сейчас очень не достает социального оптимизма. Дети это чувствуют и бывают подавлены.

Без доверия не может быть интереса

Ну и конечно, очень многое зависит от взаимоотношений в семье. Истоки томления и скуки ребенка нередко следует искать в его раннем детстве. В последние годы заметно участились жалобы родителей на то, что их сыновья или дочки не могут играть одни, требуют постоянного присутствия и внимания взрослого. У таких детей, как правило, очень высокая тревожность: они даже в 5–6 лет ходят за мамой хвостом и ничем не могут без нее заняться. Конечно, все дети разные, и созревание у них протекает по-разному, но если ребенок себя нормально чувствует, он даже в младенчестве вполне может хоть какое-то время лежать один в кроватке, наблюдать за игрушками и окружающими предметами.

Не стоит думать, что столь выраженное беспокойство возникает на пустом месте. Нередко причина в каких-то нервно-психических отклонениях. Например, у ребенка повышено внутричерепное давление, он испытывает боль, дискомфорт и, будучи не в состоянии выразить свои чувства словами, начинает кричать, плакать. А взрослые, не понимая истинной причины, списывают его крики на «обычный младенческий плач». Дескать, животик болит, газики мучают… А на самом деле его нужно полечить у специалиста, но родители об этом не догадываются и упускают время. Да еще мама, измученная «капризами» младенца, начинает на него срываться или отстраняется, передоверяя уход за крикуном какому-то другому человеку. В таких случаях нарушается детско-родительская связь, которая крайне важна для дальнейшего формирования личности ребенка. С самым близким человеком, с мамой, не складываются доверительные отношения, а это, естественно, вызывает у ребенка чувство страха, тревоги, беспокойства. Подрастая, он начинает проявлять непослушание, бессознательно копируя поведение матери, ведь она тоже не внимала его просьбам, не подходила к кроватке, когда он в младенчестве кричал, не оказывала ему помощи.

В то же время такие дети невротически цепляются за мать. С одной стороны, это тормозит их психологическое развитие, а с другой, вызывает нарастание внутренней тревоги и пустоты. У ребенка не возникает доверия к миру, а без доверия не может быть интереса. Когда мы чего-то боимся, то стараемся от этого уйти, отгородиться. А тут еще ситуация усугубляется приобщением ребенка к компьютерным играм и телевизору. Поскольку беспокойные дети мешают матерям своим нытьем и капризами, их пытаются на время «отключить». И они действительно отключаются: им же интересно смотреть мультики! Но современные мультики и игры в большинстве своем создают гнетущее настроение, потому что там некие супергерои борются со вселенским злом, весь мир фактически подчинен этому злу, жить в нем страшно. Реальная жизнь тоже страшит и угнетает, поскольку в ней нет поддержки от мамы. Дальше такой ребенок идет в садик, в школу, где он опять-таки воспринимает окружающих как источник угрозы и как соперников. А как ему их воспринимать, если он получил такие установки с младенчества? Ощущение внутреннего напряжения и беспокойства, неприятие мира не проходит. А раз так, то какой тут может быть интерес?

Суммируя сказанное, предложим некоторые рекомендации родителям:

1. Прежде всего, надо стараться, чтобы семья для ребенка была уютным и теплым пристанищем, настоящим домашним очагом.

2. Важно, чтобы в семье были теплые, доверительные и уважительные отношения. Взаимно поддерживайте родительский авторитет. Это создает у ребенка чувство надежности и защиты.

3. Старайтесь наполнять жизнь ребенка хорошими, содержательными впечатлениями, но при этом не перегружайте его психику.

4. Помогайте усваивать, переваривать впечатления. Если не обсуждать их, то многое останется неусвоенным. А если затем на эти впечатления наложатся другие, то все смешается в кучу.

5. Очень полезно вспоминать хорошие впечатления вечером и строить планы на будущее. Это задает осмысленность жизни.

6. Откликайтесь на любые позитивные интересы ребенка, поддерживайте их.

7. Пробуждайте интерес к окружающему миру. Для этого необходимо, чтобы мир не пугал и не отталкивал ребенка, а наоборот, выглядел привлекательно. Во многом это зависит от родителей: от того, куда они его водят, какие игрушки покупают, что читают, какие фильмы дают смотреть, с какими детьми поощряют общение.

8. Когда ребенок взрослеет и круг его интересов расширяется, не следует пускать это на самотек. Родители зачастую считают, что их долг развивать ребенка до школы, а затем они уже не занимаются его духовным и душевным возрастанием. А ведь именно в младшем и школьном возрасте, когда ребенок уже достаточно повзрослел и поумнел, но еще сильно зависит от взрослых, ему можно очень многое дать в плане культурного развития.

9. В подростковом возрасте почти все зависит от того, какие взрослые и сверстники встретятся на пути у ребенка. Наставничество и дружба выходят на первый план. Общество сейчас находится в состоянии брожения, поэтому задача ответственных взрослых способствовать формированию нормальной среды общения детей и помогать ребенку попасть в нее. Сам ребенок, особенно живущий в мегаполисе, не может этого сделать. А от того, в какой среде он возрастает, что там ценно и какой там дух царит, зависит его настрой.

10. Поощряйте разумную самостоятельность детей. Безынициативность возникает, когда взрослые чересчур регламентируют жизнь ребенка. Тогда дети боятся совершать ошибки и теряют интерес к познанию нового.

11. Старайтесь действительно увлечь ребенка. А то порой он принимает ценности родителей лишь из-за внешнего давления, а на самом деле внутренне протестует. Но, не решаясь до поры до времени на открытый бунт, впадает в безвольное, апатичное состояние.

Татьяна Шишова
Славянка