[09.07.2016] Преступная группировка размером со страну

В рамках гуманизации правосудия сейчас стараются смягчить, а то и отменить уголовные наказания за какие-то не очень серьезные преступления. Поэтому Верховный Суд предложил, а Дума приняла к рассмотрению законопроект № 9533/69−6 «О декриминализации побоев» (полностью название звучит как «О внесении изменений в Уголовный Кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный Кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности»). Было предложено оставить в УК уголовную ответственность только за «квалифицированные побои», то есть нанесенные из хулиганских побуждений, а также по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо по мотивам ненависти и вражды в отношении какой-либо социальной группы.

Первое чтение в Госдуме прошло на удивление спокойно, но вскоре послышались возражения со стороны борцов с «семейным насилием». Ювеналы поняли, что такая декриминализация затруднит кару родителей за шлепки расшалившимся детям и вообще это идет вразрез с требованиями Совета Европы запретить телесные наказания детей в России. Феминистки тоже заволновались: как же тогда приструнять мужей? И в результате появилась поправка: было предложено добавить к квалифицированным побоям, за которые полагается уголовная ответственность, «побои, совершенные в отношении близких лиц». А также был предложен перечень этих близких лиц, как то: супруг, супруга, родители и дети, усыновители, усыновленные, родные братья и сестры, дедушки, бабушки и внуки, опекуны и попечители, а также лица, состоящие в родстве с виновным лицом, или лица, ведущие с ним общее хозяйство». Иными словами, все, кого можно причислить к членам семьи. В результате, несмотря на отрицательное заключение Общественной палаты, протесты родительской общественности и возражения Уполномоченного по правам ребенка Павла Астахова (за которые против него тут же была развязана травля) законопроект с дискриминирующей семью поправкой был принят.

Вас, наверное, удивляет намерение поставить родственников в один ряд с хулиганами и экстремистами? Но если вы послушаете сторонников этой поправки, то поймете, что хулиганы и экстремисты совсем не так опасны. В зависимости от специализации (и, вероятно, грантообеспечения) борцов с семейным насилием, можно услышать, что:

а) больше всего насильственных действий над детьми совершается в семье;

б) огромный процент женщин в семьях страдает от жестокого обращения своих мужей;

в) старики в семьях массово терпят истязания, издевательства и другие формы агрессии со стороны родственников.

И все это зашкаливает. Якобы ни в одной стране мира такого безобразия нет. Ну, а то, что официальная статистика дает совсем другие цифры, ничего не значит. Хотя по данным Главного информационно-аналитического центра МВД РФ, который является единственным достоверным источником уголовной статистики, на долю НЕродительских преступлений приходится 86,6% (стало быть, родительские составляют лишь 13,4%) а на долю НЕсемейного насилия в отношении женщин — 81,3% (семейное соответственно — 18,7%). «В семьях, — говорят ювеналы, феминистки и иже с ними, — преступность латентная, скрытая. И не думайте, что насильники — это психически больные, наркоманы и алкоголики! Ничего подобного! Как раз самые благополучные, с виду добропорядочные люди, профессора, доктора наук мучают жен, детей, беззащитных стариков». Короче говоря, семьи — это самое опасное место на Земле, а потому в идеале в каждую семью нужно запустить контролирующие органы, ибо любой семейные человек — потенциальный, особо опасный преступник.

Вам кажется такая логика дикой? Не торопитесь с выводами. Сперва ознакомьтесь с фактами. Всего несколько примеров (на самом деле их множество). По материалам Российского информационного агентства «Иван-чай»:

• В городе Боготол Красноярского края полицейские, нагрянувшие в семью без предъявления документов, действуя грубо, забрали детей.
• В городе Заозерный Рыбинского района изъяли шестерых детей. Матери отказывали даже в посещении их в приюте.
• В Сергиевом Посаде матери с огромным трудом удалось вернуть троих отнятых ювеналами сыновей. Но радость была недолгой. Вскоре в дом вломились два десятка людей с оружием, выбили дверь, детей отобрали, а мать насильно поместили в психиатрическую больницу.
• В Екатеринбурге у двухлетнего ребенка поднялась температура. Рекомендации вызванного на дом врача не помогли. Родители повезли ребенка в поликлинику. Там сказали, что не знают, почему температура держится, и велели идти домой. Когда мать, обеспокоенная состоянием ребенка, не согласилась покинуть поликлинику, администрация вызвала группу быстрого реагирования, и женщину четыре с половиной часа держали в «обезьяннике».
• В Пятигорске мать шестерых детей (из которых — четверо несовершеннолетние) послала премьер-министру Д.А. Медведеву просьбу о помощи. Прошение спустили вниз по инстанциям. Чиновники в отместку отобрали детей, не разрешив матери с ними видеться, да еще начислили алименты за их содержание в приюте. Платить ей было нечем, и, несмотря на то, что она была на седьмом месяце беременности, суд вынес решение о семимесячных принудительных работах. Когда по состоянию здоровья несчастная женщина не смогла выйти на работу, ее посадили в колонию. Там она родила седьмого ребенка, которого тоже пытались отобрать, но одна из сотрудниц колонии помогла его оставить. Дети в приемной семье, хотят домой, рыдают. Бабушке разрешают говорить с ними по телефону, матери — нет.
• В Дивеево Нижегородской области из семьи изъяли пятерых детей. Девочку-подростка, которая пыталась сопротивляться, тащили за волосы.
• В Приморском крае молодую мать избили, ударили головой о дверной косяк и, применив электрошокер (!),изъяли младенца. Так ей отомстили за то, что она пожаловалась в Минздрав на врачей, которые сделали ребенку в роддоме прививки без ее согласия.
• В Тюмени трое автоматчиков и инспекторов ПДН заявились в одиннадцатом часу ночи в многодетную семью (пятеро детей, четверо несовершеннолетних). Отца семейства в это время не было дома. Мать, страдающую пороком сердца, скрутили и затолкали в полицейскую машину. В участке ее продержали три часа. Детей забрали. На следующие день после приезда отца родители поехали снимать синяки и кровоподтеки в областную экспертизу. Не выдержав издевательств, мать вскоре умерла. Отец до сих пор тщетно добивается наказания виновных.

Согласитесь, так даже с особо опасными преступниками в правовом государстве не обращаются. А это не преступники, а беззащитные матери и их дети. В чем же дело? И почему молчат наши патентованные правозащитники, когда так явно и нагло нарушаются права человека? Вы только вспомните, с каким завидным энтузиазмом и как согласованно эти деятели голосили о нарушении прав всех и вся в ответ на одну лишь робкую попытку ФАКУЛЬТАТИВНО И ПРИ СОГЛАСИИ РОДИТЕЛЕЙ ввести в школах «Основы православной культуры». А ведь на этих уроках до смерти не доводили, электрошокером не пользовались и даже не таскали за волосы.

Впрочем, наше недоумение носит риторический характер. Причина ясна: уроки, на которых прививается традиционная система ценностей (а ее укрепление, в свою очередь, способствует укреплению государственного суверенитета) рассматриваются прозападными грантополучателями как нечто вредоносное, идущее вразрез с целями грантодателей. И наоборот, все то, что льет воду на мельницу десуверенизации и внедрения разрушительных для России моделей жизнеустройства, они всячески приветствуют и поддерживают.

Какую же модель являет собой система уничтожения родственных связей, лишения членов семьи презумпции невиновности и базовых прав человека, таких как неприкосновенность жилища, право на частную жизнь и ограждение семьи от излишнего внимания, запрет на внесудебную расправу, право на охрану семьи, материнства и детства? Это модель ювенальной юстиции, которая, невзирая на протесты общественности и даже обещание Президента не вводить ее в России, неуклонно внедряется ангажированными чиновниками и на поверку оказывается наиважнейшей составной частью тоталитарного глобалистского государства. Пока еще оно не построено окончательно (в частности, потому что мешает Россия),но по происходящему на Западе уже понятно, выражаясь языком автонавигатора, «направление движения».

Контроль и слежка, видеокамеры везде и всюду, все большее и большее нарушение границ частной жизни (вплоть до отмены банковской тайны — этого святая святых капитализма!). Унификация законодательства и отказ не только от национально-культурных, но и от традиционных общечеловеческих норм, размывание даже таких, казалось бы, незыблемых понятий, как мужской и женский пол… Впрочем, не будем увязать в перечислении всех нюансов встраивания в «прекрасный новый» глобальный мир. Тем более, что это задача непосильная. Помнится, в начале 2000-х, когда наши «верхи» всерьез рассчитывали, что Россию примут в «общеевропейский дом», один из идеологов глобализма, г-н Бжезинский говорил, что для этого необходимо будет выполнить весьма обширные рекомендации. Одно лишь их перечисление занимает… шесть тысяч (!) страниц.

Поэтому сосредоточимся на том, что прямо относится к теме нашей статьи — на последовательной, неуклонной криминализации семейных и родственных отношений. В глобальном тоталитарном государстве традиционная семья очевидно будет поставлена вне закона. Недаром уже сейчас в странах, где легализованы содомские «браки», детей нередко изымают у нормальных родителей и передают извращенцам. Посты Уполномоченных по правам детей на Западе нередко занимают открытые педерасты. А в России на очень высоких чиновных уровнях поддерживаются антисемейные законы и программы, подобные Форсайт-проекту «Детство 2030», в которых традиционная семья объявляется устаревшей, а потому на смену ей должны прийти некие «воспитательные сообщества». Отсюда же и настойчивое вдалбливание в массовое сознание мысли, что семья — самое опасное место за Земле и что самый высокий уровень насилия именно там.

С этих позиций совершенно понятно, почему, приходя отнимать детей, с беззащитными родителями и прочими родственниками, обращаются как с матерыми уголовниками. Почему людей, имеющих родственные связи, вывели в особую категорию, на которую, в отличие от чужих драчунов, не распространяется послабление наказаний. Традиционная семья в глазах архитекторов «нового мирового порядка» — это преступная группировка, потому и разбираться с ней надо соответствующим образом: пожёстче, не миндальничая, чтобы неповадно было расти и крепнуть.

Но поскольку людей, имеющих семью и близких, у нас — целая страна, выходит, что полицейские методы должны быть применены по отношению ко всему населению. Собственно, это и стали в завуалированной форме декларировать и пошагово осуществлять с момента продвижения в России ювенальной юстиции: когда пошли разговоры о постоянном мониторинге неблагополучных семей, к которым по ювенальным критериям относится практически 100% населения, когда заговорили о ранней профилактике семейного неблагополучия и насилия (для чего, естественно, следует вторгаться в семьи),когда начали продвигать идею создания плотной системы межведомственного взаимодействия, не позволяющей «неблагополучным» улизнуть от бдительного ока надзирателей…

Вы спросите: «Кто же будет любить такое государство?» А полицейскому государству не нужно, чтобы его любили. Ему нужна покорность, которая держится на страхе. Но тут есть одна неувязка. У такого государства не должно быть могущественных внешних врагов, посягающих на его целостность и пытающихся подорвать его изнутри. Если же этот фактор присутствует, а в сегодняшней России он присутствует весьма отчетливо, то КАТЕГОРИЧЕСКИ НЕЛЬЗЯ восстанавливать против себя ПОДАВЛЯЮЩЕЕ БОЛЬШИНСТВО страны. Неужели непонятно, что при любой дестабилизации недовольство народа будет использовано в интересах противника? А, может, как раз очень даже понятно тем, кто, находясь в различных чиновничьих структурах, помогает Западу свергнуть верховную власть? Но тогда возникает вопрос, почему это непонятно верховной власти…

Ирина Медведева, Татьяна Шишова
ИА Regnum