[23.01.2015] Закон о защите чувств верующих оказался очень своевременным

Реакция российских мусульман в Чечне вполне понятна – люди чувствуют себя оскорбленными и хотят это чувство выразить в демонстрации. Это один из легальных способов публичного выражения своего отношения к чему-либо в рамках функционирования гражданского общества. Теоретически то, что произошло во Франции, возможно и в России, а вот практически – вряд ли. Потому что у нас существует закон о защите чувств верующих – механизм предупреждения подобных ситуаций. Теперь мы убедились, что он был принят очень своевременно.

На днях некие журналисты выступили с заявлением, что готовы в честь журналистов "Шарли" издать спецвыпуск журнала "Крокодил" с антихристианскими карикатурами, которые публиковались в СССР в 20-е и 30-е годы. Эти карикатуры унижают чувства верующих людей, и принятый закон должен препятствовать такой инициативе, потому что эта акция будет разжигать межрелигиозный конфликт в нашей стране. Подобные акции нарушают мирное течение жизни общества. В Европе такого закона нет, и они нас очень критиковали за него; теперь могут убедиться в его полезности.

Вообще, отношения между СМИ и религией очень сложные. Верующих людей очень много, все опросы показывают 80% религиозного населения. Это количество несоизмеримо с количеством людей, принадлежащих "классу" журналистов. И получается, что точка зрения журналистов "Шарли" или советского "Крокодила" отражает мнение меньшей части общества. То есть они, обладая неким инструментом в виде издания, считают возможным оскорблять большую часть. В нынешнем мире, в рамках права на свободу слова, с этим принято соглашаться.

Но можно же смотреть и с другой точки зрения. Возьмем рядового католика, живущего во Франции. У него есть очень личные и сокровенные чувства к людям или образам, которые он почитает. А некое издание изображает дорогие ему имена или предметы в неприглядном виде – издевательском или оскорбительном. То есть журналист производит "смешной" продукт, который делает больно многим-многим людям: христианам, иудеям, мусульманам. И получает удовольствие от того, что делает кому-то больно, от того, что ранит другого человека. Природа такого рода "удовольствия" сродни удовольствию от смеха над калекой, например, над церебральником: "Посмотрите, как он смешно ковыляет и как смешно машет ручками в воздухе для сохранения равновесия!". Калеки терпят, им некуда деваться. Точно также заставляют терпеть верующих.

Убийцам оправдания нет. Здесь неважно, сами они приняли это решение или были инструментом политических манипуляций "больших" игроков. Эти люди считали, что совершают акт убийства для защиты своей святыни, для восстановления нравственного отношения к другим. Однако нет ни одной религиозной системы, которая бы утверждала, что можно восстанавливать нравственность, нарушая нравственный закон. Нельзя подарить ребенку игрушку, украв её у другого ребенка. Нельзя убийством защитить святыню. Такой поступок свидетельствует о нравственном повреждении их сознания. У этих людей повреждено нравственное видение мира. Но ведь и у карикатуристов, как я показал выше, тоже поврежденное нравственное сознание.

Остановить это безумие можно, только признав, что существуют вечные правила, называемые "нравственными нормами поведения". Признав, что эти правила распространяются на всех без исключения, что они универсальны и что они помогают нам структурировать нашу частную жизнь и жизнь всего общества. Это единственный механизм излечения и исправления ситуации.

Александр Щипков
Религаре