[14.07.2009] О родной вере
Как сообщает информационный портал лента.ру, управление СКП РФ по Москве предъявило новые обвинения Давиду Башелутскову и Станиславу Лухмырину – язычникам-родноверам, подозреваемым в серии взрывов (в том числе в «Макдоналдсе» и храме Николая Чудотворца в Москве) и нападении на гастербайтеров. Молодые люди, исповедовавшие причудливую смесь нацизма и неоязычества (так называемого родноверия), творили дела, сообразные их вере — теракты и убийства. Объектами их ненависти были приезжие неславянской внешности, Православные церкви и, почему-то, ресторан «Макдональдс».
В сообщениях на тему преступники обычно именуются националистами, хотя этот термин можно оспорить. К какой еще нации относятся люди, копирующие британских скинхедов и немецких нацистов, изъясняющиеся на смеси английских и немецких слов, и почитающие в качестве своих кумиров тех, кто считал русский народ «недочеловеками»? Да уж вряд ли к русской. Невозможно не заметить иронии в самом слове «родноверы». Родные кому? Преп. Андрею Рублеву, свв. Александру Невскому и Дмитрию Донскому, свв. Сергию Радонежскому и Серафиму Саровскому, многим и многим строителям, защитникам и благоукрасителям земли Русской? Нет, это родство они с ненавистью отвергают. Родные другим ревнителям «белой расы», европейским неонацистам? Тут они сами будут отвержены — как «плосколицые славянские недочеловеки».
Подобные группы — отнюдь не знак приверженности национальным корням; как раз напротив, их появление — симптом глубокой утраты корней; и эта утрата проявляется не только в подобных преступных акциях.
Мы живем в обществе с разрушенной преемственностью. Долгие десятилетия атеистической диктатуры проходили под лозунгами разрыва с «проклятым прошлым» ради «светлого будущего». Духовная основа России — Православная вера — искоренялась с неукротимой, смертоубийственной яростью. Это страшное время оставило после себя не только разрушенные и оскверненные храмы, не только братские могилы жертв, но и глубокое опустошение в душах людей, порчу культуры, которая до сих пор — двадцать лет спустя после падения коммунистического правления — осталась неуврачеванной.
Более того, сама идея отвержения Православной веры ради «светлого будущего», которое должно устроиться на началах «науки и прогресса» отнюдь не умерла, но находит себе преданных последователей. Любая попытка помочь возвращению России к ее естественным, органическим корням, воспринимается в штыки — под возглашение мантр о «клерикализации», «многонациональности» и «светском государстве». Почему-то люди, борющиеся с влиянием Церкви, не хотят замечать того, что в большинстве европейских стран — демократических, светских и многонациональных — существует все то, что применительно к России оказывается ужасной «клерикализацией»: капелланы в армии, религиозное обучение в школах, кафедры теологии в ВУЗах, нередко даже законы, карающие за оскорбление религии.
Иногда нам говорят, что эти установления — пережиток прошлого, и Европа постепенно движется в направлении все большей секуляризации, что будущее — за обществом, в котором религия окончательно будет загнана в область личного хобби немногих оставшихся чудаков. Про будущее говорить трудно — исчезновение религии с общественной сцены за последние 200 лет предсказывают также регулярно, как в СССР предсказывали крах империализма — но некоторые новости побуждают согласиться что да, Европа движется. Как сообщают из Франции, в этой стране ко Дню взятия Бастилии сожгли 317 машин. Так сказать, упал произвол и проснулся народ, великий, могучий, свободный. Поджигателям нельзя отказать в определенной последовательности — как еще отмечать годовщину кровавой смуты, которая привела в убийству законного Государя и революционному террору, к событиям, которые некоторые французские историки называют «франко-французским геноцидом»? Поджоги и бесчинства — вполне подходящее чествование для этих событий.
Есть как бы две Европы — Европа древних соборов, уроков Закона Божия в школах, чистых улиц и вежливых полицейских. И есть Европа антиклерикалов, гей-парадов, побоищ между различными группами иммигрантов, и массовых поджогов по случаю революционных годовщин. Некоторые думают, что стоит нам завести у себя гей-парады и как следует предаться антиклериализму — так сразу у нас уровень жизни и благоустройства сделается еще лучше парижского. Это большая ошибка. Завести у себя поджоги и бесчинства, как в городе Париже, совсем нетрудно, люди легко совращаются на зло, только вот ожидаемого процветания и благоустройства от этого не произойдет. Оно происходит от совсем других причин.
Общественное благоустроение происходит от благоустроения в человеческих душах — которое может принести в них только покаяние и вера; и наша надежда — и как общества, и как отдельных людей — в том, чтобы вернуться к действительно родной вере, вере Апостольской, вере Отеческой, вере Православной.