[26.12.2013] Мультикультурализм для державников

Вновь на дворе время ложных альтернатив. В 90-е нас поставили перед нелепым выбором: неолиберализм или коммунизм. Либо одно, либо другое. Сегодня это не работает. Уже никого не напугаешь красно-коричневым реваншем, нужно что-то новенькое.

Нынче насильственно пытаются поделить на западников и евразийцев, вновь убеждая в том, что третьего или четвёртого пути не может быть, потому что не может быть никогда.

Казалось бы, два лагеря – евразийцы и западники – должны пребывать в серьёзном идейном конфликте: политические векторы-то у них противоположные. Но при ближайшем рассмотрении всё выглядит несколько иначе.

Как только возникает конфликт из-за очередного мигрантского анклава – оба лагеря дружно встают на защиту нелегальщины и отказывают местному большинству в праве на гражданскую позицию. Почему?

По всей видимости, важна не сама позиция, а делёж аудитории. Причём не своей. Выдвигая ложную альтернативу – евразийство или западничество, – русских заставляют встать под одно из знамён, забыв о собственных интересах. При любом выборе они оказываются в проигрыше. Но их голоса уже использованы. Западники и евразийцы делят чужой политический ресурс. И у них явно нет друг к другу претензий, что бы они не говорили на круглых столах.

Пренебрежение правами большинства давно переведено на два разных политических языка и выражается двумя синонимичными понятиями. Специально для державников – а державность сегодня в тренде – это «евразийство», для либералов-западников – «мультикультурализм». Разные адресаты, разные термины – одно содержание...

Гуру евразийства уже не раз рассказывали нам о глубинном родстве и единстве православия, ислама и конфуцианства, а апологеты западничества – о неизбежности секулярной реформации и отмены патриаршества. При этом заметим, что ни там, ни там не остаётся места традиционному большинству, идентифицирующему себя с православием.

Автор одного популярного делового издания на голубом глазу утверждает: «Если бы не было Орды, Бату-хана и евразийской идеи, то их стоило бы придумать». Дальше идут откровения одно другого хлеще. Например, такое: «Славяне, сами, без степняков, мало чего добились в истории, в итоге оказавшись немецкими и турецкими рабами». Чтобы хоть как-то объясниться, автор признаётся: «У нас нет ни малейшего желания быть цивилизованными европейцами или славянами. Просто потому, что мы не хотим быть лузерами».

«Да, скифы мы! Да, азиаты мы!» – этот блоковский эпатаж со времён Серебряного века сильно потерял в своём обаянии. Лучше бы вовремя остановиться, если мы не хотим выглядеть смешно.

Да, наша история трагична. Но прежде всего потому, что она сопровождалась многократным разрывом с традицией, который сам по себе превратился в традицию (раскол, Петровские реформы, 1917-й, 1991-й).

Сложившийся консенсус евразийцев и западников чреват новым серьёзным разрывом с традицией, за который русским придётся заплатить дорогую цену. При этом совершенно не важно, в каком именно направлении рвётся традиция, в западном или восточном. Разрыв есть разрыв.

В любой такой концепции, евразийской или западнической, присутствует изрядная доля фатализма: мол, мир глобализируется, Восток – наш главный партнёр, без мигрантов экономика рухнет, демография провалится... И вообще «современное общество» (кто и где определил его параметры?) требует отмены таможенных барьеров и виз, демаркаций, диверсификаций и, разумеется, трансакций... Конец дискурса.

Этот словесный трэш маскирует очень простую ситуацию: западники и евразийцы при кажущемся различии находятся в очень тесном симбиозе. Они успешно делят информационное поле, создавая видимость содержательной полемики (слушай «Эхо Москвы») и вытесняя из него другие мнения, хотя каждая из доктрин представляет интересы явного меньшинства.

В евразийском лагере не устают повторять: «Россия – это государство-цивилизация». На первый взгляд звучит красиво и патриотично. Раньше эта формула использовалась для отмежевания от западничества, что само по себе правильно и необходимо. Вот только для отмежевания от восточного влияния аналогичный аргумент почему-то не применяется. Странный перекос, не правда ли? Похоже, что «отдельная цивилизация» в понимании адептов евразийского пути является «отдельной» только в одну сторону.

Этот парадокс зеркально отражает концепцию «открытого общества», противоположную по идеологическому вектору. Открытое общество в финансово-экономическом смысле открыто тоже в одну сторону, но противоположную от евразийской – в сторону вывоза капиталов, от стран периферии к лидерам мирового рынка, в общем, на запад.

Кратковременный успех евразийской идеи объясним. Россия сейчас на перепутье, она находится в поисках своей идентичности – это крайне неустойчивое состояние. Идея всеславянства непопулярна, путь к единству православных наций – верен, но долог и тернист. Зато евразийская идея «проглатывается» очень легко, поскольку оперирует гигантскими категориями (Европа, Азия). Такие манипуляции не требуют подтверждения ни политической, ни исторической конкретикой. Попробуйте спуститься с небес географической терминологии и обосновать какое-нибудь русско-китайско-таджикско-казахское родство. Что, не получается?

Будет очень жаль, если мы утонем в нескольких метрах от берега. Ведь секулярно-просветительский проект в Европе явно зашёл в тупик. И России, если она сохранит свои православно-общинные социальные традиции, суждено стать одной из стран-хранительниц исконной европейской идентичности. Исконной – значит христианской, сложившейся задолго до всяких евростандартов. Но это произойдёт лишь в том случае, если сегодня мы устоим против либерально-евразийского соблазна.

Александр Щипков
Православие.ру