[13.12.2013] О введении в преамбулу Конституции РФ положения о роли Православия
Предложение депутата Мизулиной о включении тезиса об особой роли Православия для национальной и культурной самобытности России произвело ожидаемый резонанс в среде либеральной общественности. В частности Марат Гельман в программе Владимира Соловьева «Поединок» отметил, что подобная инициатива является своего рода провокацией и чревата распадом страны. Правда, галерист видимо забыл, что сам многократно являлся инициатором разного рода провокационных мероприятий (типа выставка «Родина»), а так же публичных высказываний в стиле: «Отдельность Сибири (от России) – это факт». Я, в отличие от Гельмана, человек, живущий в Сибири, могу парировать: Нет, Марат Александрович – не факт! Факт тот, что есть определенные силы, которым бы очень этого хотелось и эти силы отнюдь не бездействуют.
Но проблема не в Гельмане и не в Мизулиной. Полагаю, что даже среди православных христиан найдутся люди, критически настроенные к инициативе Елены Борисовны и у них будет своя достойная аргументация. Действительно, не приведет ли данное положение в Конституции к определенным конфликтам – амплитуда «маятника» общественного развития достигнет критической точки и обернется новым либеральным витком в истории нашего Отечества. Не стоит забывать печальную истину – общество, в котором некая идея насаждается вне общественного согласия – может очень холодно и даже враждебно отреагировать на то, что ему навязывается. К тому же не стоит забывать реакцию Кавказа (именно Кавказа, а не ислама) на данную инициативу! Возможно, стоит «потише», говорят оппоненты сторонников упоминания Православия в преамбуле основного закона. Нельзя не отметить, что эти слова выражают вполне понятные и справедливые опасения и к ним стоит прислушаться, однако все ж таки позволю с этим мнением не согласиться! Если в процессе домостроительства руководствоваться единственным принципом «Кабы чего не вышло» – то можно даже не начинать строить. То же самое и в области государственного строительства – не игнорировать мнение вечно сомневающихся философов (они вносят свою лепту, есть такая профессия – вечно сомневаться), но принимать вполне реальные, быть может, иной раз даже жесткие решения. В проведении той или иной даже самой благой идеи не обойтись без конфликтов, обид, непонимания, однако достойное государство не построить на одной любви и тотальном плюрализме. Таковы реалии нашего, увы, поврежденного первородным грехом, мира.
Многие критики новой законодательной инициативы прямо указывают на то, что таковая инициатива войдет в прямое противоречие со статьей 14 Конституции РФ, в которой говорится, что Российская Федерация - светское государство и никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Однако я не соглашусь с тем, что противоречие столь очевидно. Собственно религиозная составляющая в конституциях разных стран Западной Европы никем не воспринимается как посягательство на светский характер государства. Светское учреждение (как и государство) – это учреждение, которое не финансируется и не контролируется религиозными институциями. И все! При этом в уставе данного учреждения вполне могут присутствовать слова из Библии, из Корана, или скажем из Книги мертвых (в зависимости от религиозной принадлежности большинства сотрудников данной организации). Светскость – во всем мире не означает подчеркнутую безрелигиозность и только в России, к сожалению, этот термин приобрел воинственный, атеистический характер и подразумевает сегрегацию в отношении представителей Церкви. Стоит напомнить слова В. В. Путина о том, что не стоит слово «светскость» понимать в столь пошлом смысле, как это делают наши рафинированные либералы.
Следует отметить, что Конституция не является непреложным Откровением, «священным текстом» и т. д., допустимы ее изменения, ее дополнения, с учетом того, что общественная инициатива, высказанная Мизулиной, носит не тотальный (императивный), а описательный (исторический, культурологический) характер, который свидетельствует тот принцип общественных отношений, благодаря которому наше государство сформировалось как единое целое. Подобное дополнение не ведет к изменению юридических отношений, не предоставляет православным верующим каких-то политических, социальных или иных преференций, неизменным остается принцип равноправия всех граждан РФ вне зависимости от их религиозных убеждений.
Данная общественная инициатива, (под которой уже на сегодняшний день подписалось более 30 000 человек) не вносит чего-то принципиально нового. Достаточно вспомнить, что в преамбуле закона о «О свободесовести и орелигиозных объединениях» также говорится об особой роли Православия в истории России. В связи с этим просьба Елены Лукьяновой (директора Института ОП по мониторингу эффективности правоприменения), адресованная генеральному прокурору Российской Федерации Ю. Я. Чайке, о проведении проверки предложения депутата Мизулиной на предмет экстремизма выглядит как минимум абсурдно. Неужели доктору юридических наук (коим является Лукьянова) не известно то, что знают даже аспиранты юридических вузов, а именно – положения, аналогичные предложению Елены Борисовны содержатся во многих конституциональных текстах разных стран мира, в том числе и стран Западной Европы, при этом «свободная» Европа не видит в этих словах какого-то экстремистского содержания или покушения на светский характер государства.
Преамбула Конституции Греции начинается словами: «Во имя Святой, Единосущнойи Нераздельной Троицы», а 3-я статья 2-го раздела прямо указывает, что «господствующей в Греции религией является религия восточно-православной Церкви Христовой». Пункт 3-й статьи 13-й Конституции Болгарии гласит: «Традиционной религией в Республике Болгарии является восточно-православное вероисповедание». Исключительную роль грузинской православной церкви в истории Грузии признает и 9-я статья грузинской конституции. Православная Церковь в качестве определяющей самобытность народа и государственного строительства упоминается в конституциях Кипра (ст. 2, п. 1) и Македонии (ст. 19).
Роль инославных церквей так же высоко ценится в конституциональных текстах стран Западной Европы. Так в параграфе 2-м, пункте 3-м конституции Норвегии говорится: «Евангелическо-лютеранская религия является официальной государственной религией». Конституция Дании определяет: «Евангелическая лютеранская церковь является официальной церковью Дании и как таковая пользуется поддержкой государства» (ч. 1, п. 4). Аналогичное положение мы находим в 62-статье Конституции Исландии. Согласно 9-й статье Конституции Монако «Римско-католическая, апостольская религия является государственной религией». Аналогичное положение представлены 37-й статьей Конституции Лихтенштейна. 2-я статья конституции Мальты провозглашает римо-католичество государственной религией (п. 1) и делегирует ей право «учить, какие принципы справедливы и какие ошибочны» (п. 2), а согласно пункту 3-му «Религиозное учение римской католической апостольской веры должно преподаваться во всех государственных школах как часть обязательного образования». Конституция Испании не признает государственной религии, но в пункте 3-м статьи 16-й подчеркивает фактор сотрудничества государственной власти с различными конфессиями, среди которых особо выделяется римско-католическую церковь. В Конституции Италии согласно статье 7-й «государство и католическая церковь независимы и суверенны в принадлежащей каждому из них сфере», однако их отношения регулируются т. н. Латеранскими соглашениями, изменение которых не требует пересмотра конституции (!) и согласно этим соглашениям римо-католицизм признается «единственной государственной религией» Италии. В преамбуле польской Конституции о христианских ценностях говорится, как об источнике независимости и культуры. Воззванием к Богу, как к источнику власти начинаются Конституции ФРГ, Исландии и Швейцарии[i].
Важно отметить, что во всех вышеназванных государствах признается полное равноправие всех религий (не запрещенных законом) и подобные положения в конституциональных текстах никем и не рассматриваются как дискриминационные в отношении иных религий или неверующих, не входят в противоречие с принципами светскости государств и уж тем более никому не приходит в голову рассматривать данные положения в качестве экстремистских.
Насущность законопроекта обусловлена еще и тем, что согласно результатам серьезных социологических исследований к Православной вере относят себя около 75% населения нашей страны. Эти данные в некоторых кругах принято высмеивать, в том смысле, что абсолютное большинство назвавших себя православными являются, мягко говоря «малопрактикующими верующими». Мы не строим иллюзий на этот счет. Конечно, говорить, что все эти 75% применительно к требованиям Церкви – православные верующие – будет несколько неадекватным утверждением. Но, тем не менее, самоидентификация людей по религиозному принципу, стоящая в основе религиоведческой социологии – очень важный критерий. Даже номинальный «православный христианин», обозначая свои убеждения, как христианские, тем самым четко выражает свое согласие с тем идеалом, с той нормой нравственной жизни, которая провозглашена в Евангелии. Да, на сегодняшний день он может не принимать деятельного участия в жизни Церкви, и по критериям христианских канонов быть или страшным грешником или, по крайней мере, не всегда соответствовать существующим нормам, но своим мировоззренческим выбором он вполне четко соотносит себя с той традицией, которая является стержнем нашего народа более тысячи лет! Будь то в государственном строительстве, будь то в сфере образования и культуры эти цифры оказываются очень значимыми, и на этом основании упоминание в преамбуле основного закона роли Православной веры видится вполне уместным и необходимым, ибо наша вера действительно определяет национальную и культурную самобытность России.
Выше я привел много примеров, как конституции разных стран не гнушаются присутствием в собственных текстах упоминаний об особой роли традиционных для этих стран вероисповеданий. Но было бы несправедливым умолчать об одном важном, хотя и неприятном для нас факте. На завершающем этапе согласования итогового текста важнейшего общеевропейского Закона Конституционная комиссия во главе с Жискаром д'Эстеном столкнулась с позицией Польши и Италии. Требование лидеров этих стран по внесению в Конституцию упоминания христианства, как важнейшего фактора, определяющего жизнь Европы на протяжении веков, в значительной степени тормозила выход итогового текста Конституции. Но данная позиция Италии и Польши не нашла поддержки в других странах Европы. Победу одержала плюралистическая позиция, и упоминание о христианстве было исключено из проекта Конституции Европейского Союза. Одновременно с этим идеологи Объединенной Европы в качестве главной ценности будущего «цивилизованного» мира называют однополые браки! В этом плане, в России побеждает традиционное, нравственное начало – принят Закон о запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних. Пройден Рубикон и пора достаточно четко и жестко обозначать свою позицию. Если путь нашей страны – это не путь «евросодома», а с этим согласится абсолютное большинство жителей России (вне зависимости от своих политических взглядов и иных убеждений), то включение в Конституцию слов об особой роли Православия могло бы стать логичным и знаковым событием. Ибо Евросоюз отказался именно от этого! И в контексте данного исторического аспекта каждый для себя сам волен решить – что для него экстремизм: упоминание в основном законе страны той веры, с которой неразрывно связано становление нашего государства, народа, культуры или сознательное и циничное растление детей под эгидой «прав человека»; созидание единого сильного государства или демагогичные и тенденциозные рассуждения о распаде России.
Христиане – умные и терпеливые люди, мы всегда готовимся к худшему. Быть может потому самое худшее пока еще не наступило. Мы не питаем каких-то особых иллюзий касательно того, что данную поправку сразу и безоговорочно примут, и, даже если примут, то все сразу станут православными и нравственными. Конечно, нет. Святой князь Владимир в свое время сказал знаменитые слова: «Если кто не придет завтра на реку (креститься) – будет мне враг» – и все пошли и крестились. Сейчас иное время, у современных жителей Святой Руси совсем иной менталитет и ныне подобный подход невозможен. Но важно обозначить вектор движения, важно расставить акценты. Прежде чем идти – нужно определить, куда мы идем и что воспринимаем в качестве высшего авторитета – демагогию «прав и свобод» или Евангелие! Симфония Церкви и государства – есть традиционная форма существования государства Российского, от него неотделимая и люди, пусть и разных убеждений, но желающие блага нашей стране должны это понимать и не быть заложниками каких-то, подчас второстепенных, идеологических или политических пертурбаций.
диакон Артемий Сильвестров,
клирик Собора во имя св. блгв. князя Александра Невского,
руководитель Православного молодежного
миссионерского центра Новосибирской митрополии
[i] Для более детального ознакомления с юридическими аспектами взаимоотношений религиозных структур и государственной власти в разных странах мира рекомендую ознакомиться с работой Новосибирского юриста Семена Дробота.