[15.06.2012] Уныние священника или как заставить Церковь бороться с государством

Стенограмму радиопрограммы "Церковь, власть, общество" петербургской радиостанции "Град Петров" с участием известного историка священника Георгия Митрофанова выложили в интернете. Первое, что бросается в глаза – катастрофическое уныние, в котором пребывает священник. Это уныние я почувствовал даже физически, поскольку знаю отца Георгия лет двадцать и, когда читаю его тексты, непременно слышу голос и характерные интонации. Второе, что также бросается в глаза – бесконечный повтор установочной идеологемы о сращивании Церкви и государства. И третье – настойчивые намеки на необходимость скорейших изменений, реформ и обновлений. Рондо уныния в сорок тысяч знаков. Церковь плоха, Патриарх плох, храм Христа Спасителя плох, государство российское плохо. Хороши только пусси – сразу после оргии в зоологическом музее они возвестили правду прямо с амвона и вернули в Церковь нравственное начало. Передовое духовенство и дьяконство преклоняется перед их жертвенностью.

Тезис о сращивании Церкви с государством стал разменной монетой. Его используют в осуждение православной Церкви в любом разговоре о вере или верующих. Многократным повторением его хотят сделать аксиомой, нимало не пытаясь хоть как-то обосновать и доказать. Всё это наталкивает на мысль о том, что борьба за очищение Церкви превращается в борьбу с государством как институтом.

О политических подлогах и о том, как под видом стремления отделить Церковь от государства скрывают жесткое реальное намерение отделить православие от общества (т.е. остановить миссионерство) я подробно говорил в статье "Клирики и граждане". Повторять не буду.

Замечу только, что церковно-государственные отношения не сводятся к появлению Путина на Пасхальном богослужении. Никто не видит огромного пласта непубличного общения представителей Церкви с представителями власти. Почти всегда отстаивать интересы Церкви приходится в очень жёстких переговорах. За закрытыми дверями никто с нами не церемонится и не соблюдает этикета. Но переговоры необходимы. Взять, например, институт капелланов. Приняты все необходимые решения, а укомплектование кадрами тормозится. Почему? Ответа нет. Можно, конечно, вспомнить визит министра обороны в Рязанское десантное училище, но мы не будем делать глобальных выводов из той антицерковной выходки. Необходимо дальше вести переговоры, настаивать и добиваться.

Один из признаков сращивания – это вмешательство государства в дела Церкви. Жду примеров. Не найдёте ни одного. Чиновничьи палки в колёса при строительстве храмов – сколько угодно. А вмешательство во внутренние дела – нет. Помню, какой шок в Администрации Президента вызвало одно лишь решение о разделении епархий. А участие государства в восстановлении храмов – так это долг выбранной нами власти помочь гражданам восстановить церкви, в которых они нуждаются, а не сращивание.

Отец Георгий упрекает Церковь в том, что в 19-ом веке она не выступила против крепостного права. Этот упрек характерен. Он видит Церковь политическим субъектом, равным государству. То ли государством в государстве, то ли неким православным "ватиканом", который вступит в борьбу с государством за политические свободы граждан и усиление собственного влияния.

Вот здесь – внимание!

Долг христианина – не допустить использования Церкви в качестве инструмента борьбы с государством. А именно эту задачу сформулировал Борис Березовский в своем весеннем заявлении о создании "Партии воскресения". Текст этого письма является инструкцией: выгодно не поносить РПЦ, а попытаться использовать её в борьбе с "языческим" государством. Глупые либералы продолжают материть Церковь, а умные либералы услышали Березовского и уже активно меняют риторику по двум направлениям. Первое: доказывают, что "несистемная" оппозиция сплошь православная. Второе: разворачивают в светских изданиях дискуссию о необходимости очищения, реформирования и обновления Церкви. В противном случае, пугают они нас, в Церкви неизбежен раскол. Читайте умных нецерковных публицистов (Ясина), умных нецерковных социологов (Дубин), умных нецерковных философов (Пастухов) и вы это всё сразу же увидите. Но это люди нецерковные.

К дискуссии внутри Церкви мы должны относиться ответственно и осторожно. Как бы нам за призывами к обновлению, не подорвать устои Церкви. Тут нужно действовать очень плавно и очень медленно. Для Церкви гомеопатия предпочтительней аллопатии. А уж хирургия и вовсе не нужна. Она кончается только кровью.

Кому-то с эстетической точки зрения не нравится Храм Христа Спасителя. Нам постоянно указывают на то, что здание главного храма России не принадлежит РПЦ. Но ведь точно также РПЦ не принадлежит больше половины храмовых зданий, которыми мы пользуемся. Их не вернули в собственность. Их передали в "бессрочную" аренду, но хозяином остается государство. И при перемене политического климата их моментально заберёт собственник. Вы этого не знаете? А почему не знаете? А потому что вам рассказывают не про это, а про то, что пусси имеют право плясать в ХХС, так как он принадлежит Москве. Но тогда они имеют право плясать практически во всех наших храмах.

Отец Георгий печалится, что ни Патриарх, ни кто-то из духовенства не пришел к пуссям в пасхальные дни утешить и порадоваться с ними о воскресшем Христе. Так почему сам не приехал? Отец Георгий входит в десятку самых влиятельных и известных священников РПЦ. Обратился бы напрямую к пуссям, чтобы они попросили вызвать именно его. Настоял бы. Прорвался бы. Это было бы очень-очень трудно, но мы все поддержали бы. Что на других валить? Самому делать нужно. Одна из задержанных производит впечатление не циничной женщины. У неё есть глаза, вернее – нечто в глазах. Я пытался передать ей книгу (не Евангелие, документальную книгу), которая ей, возможно, была бы интересна. Адвокат сразу отказался передать, услышав, что книга написана православным автором. Этот путь перекрыт. Все иные попытки также не увенчались успехом. Два месяца бился прямыми и обходными путями. Безрезультатно. Это огромный механизм, обложенный законами, инструкциями и прочим. Никакие мои "связи" не помогли. Действительно пробить эту стену очень трудно. Но ты попытайся. Попытайся спасти именно этих людей. Сам. Лично. Попытайся не шпынять Церковь, а быть Церковью. А епископат или сам Патриарх скажут своё слово после приговора. Каким бы он ни был. Вот и будем оценивать это слово. Между прочим, Папа не ходатайствовал за Агджу. Навестил его лет через семь. И не просил помиловать. Просто простил. Как-то так у них там получилось...

Разумеется, в церковном организме протекают сложные процессы. Случаются неприглядные истории, встречаются неприглядные люди. Но ведь приглядных, таких, как отец Георгий Митрофанов, тоже немало. Жаль только, что он пребывает в унынии, апатии и безволии. Для священника – это смерть.

Александр Щипков
Религаре