[05.02.2024] О движении священника Георгия Кочеткова
«Иногда не грех крестить «вновь» иного «православного», даже слывущего «батюшкой» или «старцем», и не «перекрещивать» иного простеца – пятидесятника-единственника (унитария) или иеговиста».
Свящ. Г. Кочетков
Движение священника Георгия Кочеткова не входит ни в одну из больших псевдоправославных группировок. Нечто общее у него есть со псевдостарчеством, так как своего бессменного главу последователи воспринимают как непогрешимого учителя и гуру, но совсем иначе и в иных аспектах, чем какого-нибудь монастырского или приходского «старца». К последнему прихожане и захожане относятся как к некоему шаману, обладающему сверхъестественными силами и возможностями, а священника Георгия Кочеткова принадлежащие к движению ученики видят интеллектуальным и духовным лидером — своего рода Мартином Лютером Православия, возвращающего заблудшую Церковь к ее исконным корням.
Община священника Георгия (Юрия Серафимовича) Кочеткова появилась в Русской Православной Церкви в самом начале 1990-х гг. Вначале он служил в городе Электроугли Московской области, затем перевелся в Москву. Вместе с ним переместилась и его община. В столице вначале они обосновались во Владимирском соборе Сретенского монастыря, фактически так и не начали его восстановление. Там же проводились в жизнь и практиковались все идеи свящ. Кочеткова о возрождении церковной жизни, согласно разработанным им схемам. Когда монастырь был передан новой монашеской общине, как подворье Успенского Псково-Печерского монастыря, «кочетковцы» долго не пускали ее вовнутрь и отказывались переезжать. В конце концов, в 1994 г. они все же переместились в находящийся по соседству храм Успения в Печатниках и пробыли там до 1997 г., когда под руководством самого свящ. Кочеткова был затравлен, избит и насильственно госпитализирован в психиатрическую лечебницу свящ. Михаил Дубовицкий. Кочетковцы все это отрицают, но на видео отчетливо можно рассмотреть, что священника насильно заталкивают в ризницу после замечания, которое тот сделал Кочеткову, затем насильно срывают с него литургическое облачение и затискивают в машину скорой помощи, которая увозит его в психушку. После расследования инцидента, 9 октября 1997 г. патриархом Алексием II отец Георгий был запрещен в служении и снят с должности настоятеля прихода. Тем же указом шестеро его ближайших помощников были отлучены от церковного общения, еще шести было воспрещено участие в церковно-богослужебной жизни.
12 марта 2000 г. патриарх Алексий II подписал указ, согласно которому были сняты прещения с бывшего настоятеля московского храма Успения Пресвятой Богородицы в Печатниках священника Георгия Кочеткова и с двенадцати его прихожан после их слов о раскаянии. 15 марта 2000 г. в храме преподобного Сергия Радонежского в Рогожской слободе управляющий делами Московской патриархии митрополит Солнечногорский Сергий (Фомин) совершил акт примирения. Однако, Кочетков более никогда не получал настоятельства. Он так и остался заштатным клириком города Москвы.
Русская «Википедия» говорит о священнике Георгии Кочеткове следующее:
Еще в 1970-х годах, будучи мирянином, стал разрабатывать собственную систему помощи людям в их подготовке к вступлению в Церковь. Отстаивал необходимость развития общинной жизни, ратовал за создание и развитие православных братств, которые и начал создавать вместе со своими сторонниками. В 1983 году был рукоположен в сан диакона, а в 1989 году — в сан священника. Его деятельность стала подвергаться резкой критике, пик которой пришелся на 1990-е — начало 2000-х годов. Его основными оппонентами были сектовед Александр Дворкин, архимандрит Тихон (Шевкунов), протоиерей Димитрий Смирнов, главный редактор радиостанции «Радонеж» Евгений Никифоров, а также ряд публицистов, объединившихся вокруг журнала «Благодатный огонь». Критику вызывали богослужение на русском языке, практика еженедельного причастия, агапы, а основанные им общины обвинялись в сектантской деятельности. Также критики находили в его богословских сочинениях еретические воззрения…
В июле 1988 года священник Георгий Кочетков неофициально открыл Свято-Филаретовский институт. Он стал первым в России богословским вузом, открытым с началом перестройки еще в советское время. В 1992 году институт был зарегистрирован как самостоятельное учебное заведение — Московская высшая православно-христианская школа и получил благословение Святейшего патриарха Московского и всея Руси Алексия II[1].
На самом деле Свято-Филаретовский институт (первоначально Московская высшая православно-христианская школа[2]) является частным учебным заведением и не получала благословения Патриарха Алексия II.
С момента основания института отец Георгий является его ректором, а также возглавляет кафедру миссиологии, катехетики и гомилетики, преподает ряд дисциплин: «Введение в основные понятия православной мистики», «Проблемы миссиологии, катехетики, гомилетики», «Проблемы сакраментологии», «Проблемы экклезиологии», «Проблемы христианской мистики».
Отец Георгий Кочетков — основатель и духовный попечитель духовного движения — Преображенского братства (Преображенского содружества малых православных братств). В качестве даты основания братства указывается 1990 год. Однако его история восходит к 1970-м годам. Его первыми членами стали друзья и единомышленники отца Георгия. Впоследствии братство стало пополняться людьми, желающими в церкви жить по-братски и находить в ней живое дело и служение.
Основные направления деятельности братства: миссия (свидетельство о Боге и Церкви) и катехизация (научение основам христианской веры, молитвы и жизни, помощь в подготовке к участию в таинствах покаяния, крещения, миропомазания, евхаристии или в восполнении такой подготовки тем, кто вопреки традиции был крещен и начал участвовать в таинствах Церкви без нее); духовное образование (Преображенское братство поддерживает работу Свято-Филаретовского института); научная и богословская работа (организация научных конференций, семинаров); собирание опыта новомучеников и исповедников российских, общинно-братского движения в церкви; изучение богословского наследия Русского Зарубежья; культурно-просветительские проекты (выставки, встречи, поездки); издательская деятельность; привлечение внимания церкви и общества к преступлениям советского режима с целью их осуждения и принесения покаяния за них; христианское воспитание детей и молодежи[3].
А теперь, ознакомившись с рекламной картиной «кочетковского» движения, поговорим о менее приглаженной и парадной стороне его жизни. Прежде всего, кочетковцы известны своими переводами богослужения на русский язык и требованиями отказаться от «непонятного» церковнославянского. Об очень низком качестве кочетковских переводов писалось достаточно много, так что не буду тут все это повторять, тем более что на мой взгляд упор на русскоязычное богослужение — самая малозначительная из отличительных черт созданной свящ. Кочетковым организации. Система Кочеткова поглощает человека целиком. Вначале двух- или трехлетняя катехизация перед крещением. Если человек был крещен еще до контакта с движением, то все равно в большинстве случаев он объявляется «непросвещенным» и должен проходить весь курс оглашения, а на этот период (по сообщениям многих очевидцев) воздерживаться от Причастия. Новичков приписывают к «семьям», каждую из которых возглавляет катехизатор (причем муж и жена могут оказаться в разных «семьях»). Катехизатор — это своего рода «пресвитер» (раньше они даже носили большие деревянные кресты поверх одежды), при «епископе» Кочеткове. Так он видит восстановление порядка ранней Церкви, где каждый Предстоятель (Проистаменос) был епископом. Семьи собираются для занятий три-четыре вечера в неделю. А еще в субботу вечерня (Всенощную кочетковцы не признают), в воскресенье Литургия, где все «оглашаемые» должны уйти после Евангелия и проповеди. Часто «семьи» устраивают выезды за город, пикники, мероприятия и проч., пропускать которые без сверх уважительной причины категорически не приветствуется. Есть еще мероприятия всей системы, конференции, подготовка к ним, праздники «Братства» и т. д., на которых также надо присутствовать. То есть фактически, времени на семью и личные отношения у человека не остается вообще.
Прошедшие катехизацию попадают в элитный клуб полноправных членов Братства. Раз в месяц они могут присутствовать на Агапах — особом Таинстве[4] кочетковцев, на которое допускаются только полноправные члены общины. Агапы проводятся в тех же семьях, которые не распускаются после крещения, и на которых председательствует катехизатор. Все сидят за столом, произносят молитвы, а затем по кругу пускается потир с вином и дискос, на котором лежит богослужебная просфора. Каждый возносит чашу вверх, произносит импровизированную молитву, затем отламывает кусочек от просфоры, отпивает от чаши и передает все дальше.
У Кочеткова есть и особая догматика, изложенная в его публикациях[5], лекциях, докладах, беседах и интервью, очень сильно отличающаяся от традиционной православной догматики.
Кочетковские учение и практика были подробно разобраны в выпущенном издательством ПСТБИ сборнике «Суд им давно готов»[6]. Повторять весь этот разбор я тут не буду, но ограничусь лишь цитированием моей краткой заметки из моего Телеграмм-канала.
Для меня всегда были загадкой причины непререкаемости гуруистского статуса и непоколебимости авторитета свящ. Георгия Кочеткова среди его последователей. Совсем не похожий на харизматичного руководителя, этот человек с неподвижным, лишенным мимики лицом и монотонным бесцветным голосом, казалось, не может вызывать то чувство фанатичной лояльности и слепой преданности, которое является отличительной чертой членов его движения.
Представим себе, что некто не знает ни одного иностранного языка, напрочь лишен лингвистического чутья и вкуса, пишет свои статьи кошмарным суконным канцеляритом, а его долгие проповеди и выступления неизменно вязки, туманны и занудны. Этот же человек всегда крайне осторожен, постоянно демонстрирует полную лояльность самому высокому начальству, никогда не выражает протестов публично, и уж тем более не отвечает прямо и честно на поставленные вопросы, т. е., отказывается нести ответственность за произнесенные или написанные им слова. И, тем не менее, его последователи без каких-либо сомнений считают его великим переводчиком, блестящим стилистом, составляющим безупречные тексты богослужений, великолепным оратором, бесстрашным пламенным трибуном и борцом, равно как и образцом честности, принципиальности и нравственности.
Система, созданная священником Георгием Кочетковым, работает как хорошо отлаженная машина, вовлекает новых людей, обрабатывает их и подчиняет их себе (об этом я писал в статье «Методы контролирования сознания в общине священника Георгия Кочеткова»[7]). Все, кто оказался внутри, и помыслить не могут о каком-либо ином отношении к лидеру, кроме полной восторженности и тотального обожания. Любого, кто начинает хоть немного сомневаться в абсолютной правоте и всеобъемлющей гениальности «отца Георгия» мгновенно вытесняют за границы кочетковского сообщества и превращают в злейшего врага движения. Так это произошло, например с некогда одним из самых активных и преданных кочетковцев Ильей Грицем, подвергнутым остракизму и запрету на упоминание его имени после того, как он посмел публично возразить «гуру».
Чем же удерживает людей в своей секте свящ. Георгий Кочетков? Что он дает им такого, ради чего они предпочитают быть с ним, а не со всей церковной полнотой?
Еще в 1994 г. я сделал доклад под названием «Духовный элитизм как один из путей к сектантству»[8]. Он был посвящен другой теме, но тем не менее, именно эта характеристика полностью подходит к той структуре, которая была создана свящ. Георгием Кочетковым. В своих публикациях о Кочеткове и кочетковстве я писал о той экклезиологической ереси, которую мирянин Юрий Кочетков сформулировал еще в далеком 1979 г. и которой придерживается с тех пор. Это принцип разделения Церкви на две неравные части: «внутреннюю» для «полных членов Церкви» (т. е., просвещенных людей, прошедших катехизацию по разработанному самим Кочетковым образцу) и «внешнюю» для всех остальных, которых и христианами можно назвать лишь условно. Ответ на ту, давнюю статью Кочеткова дал еще мой приснопамятный учитель протопр. Иоанн Мейендорф:
…Я … решительно не согласен с выводами статьи С. Т. Богданова (тогдашний псевдоним Кочеткова, — А. Л. Д.): принципиальное принятие двух параллельных форм церковного устройства: «синагогально-синаксарную» и «экклисическую» (зачем такие чудовищные неологизмы?). Деление это неприемлемо принципиально, т.к. Церковь — одна, а выделение «синагогально-синаксарного» устройства для особой группы «уже усовершившихся и освятившихся» было бы своеобразным гностическим элитизмом. Формы такого элитизма известны с древности, и всегда отвергались «кафолическим» христианством...»[9]
Итак, пастырский опыт и научная проницательность помогли отцу Иоанну разглядеть главное в статье неизвестного ему автора: гностическую ересь. Впоследствии, когда «С. Т. Богданов» добился рукоположения и стал создавать свое «синагогально-синаксарное устройство» для «усовершившихся и освятившихся», он воплотил придуманные им идеи в жизнь. Кочетковцы ощущают себя особой, избранной кастой, элитой, «не такой якоже прочие человецы». У них особое элитное образование, особое богослужение для избранных, особые тайные обряды (приравненные к таинствам «агапы») и, конечно, особое эзотерическое вероучение. Душа смертна, Бог воскрешает только праведников, а прочих уничтожает навсегда, ангелов и бесов не существует, Богородица не была Приснодевой, Ева появилась на свет в ходе физического соития Адама с каким-то человекообразным существом, и т. д. и т. п.
Таким тайным знаниям кочетковцев учат на трехгодичной катехизации, а затем (очевидно в расширенной форме) — в СФИ. Но при этом, видимо, предупреждают, что делиться с «внешними» — тупыми, дремучими и непросвещенными людьми — полученным гнозисом нельзя: «неполные члены Церкви» недостаточно «продвинуты и духовны», чтобы понять высшие истины, скрытые и зашифрованные в учении Церкви для ее элиты, а остальным достаточно благочестивых сказочек. Напомню, что древние гностики так же делили человечество на касты: избранная элита — это они, «духовные люди», которым доступны тайные знания, и «плотское» большинство, прозябающее во мраке невежества.
Ощущение себя элитой, как и древним гностикам, дает кочетковцам ощущение вседозволенности по отношению к «охлосу» — темной тупой толпе простаков и недотеп, по недоразумению считающих себя христианами. Этим «экклисическим» невеждам нельзя выдавать тайны внутреннего круга избранных, а если они что-то спрашивают, то можно (и нужно) лгать. В данном случае ложь вполне оправдана, так как «крещеные, но не просвещенные неполные члены Церкви» не доросли (да и вряд ли дорастут) до осознания высшей истины. Поэтому кочетковцы начинают выкручиваться, а то и прямо врать в ответ на вопросы об учении их лидера, а сам Кочетков, темнит и никогда не говорит прямо и честно, когда его спрашивают, во что он верит и отделывается общими фразами, что Писание, дескать, многозначно и прикровенно, написано языком мифа, все это сложно, в двух словах не объяснить и вообще, мы не знаем как оно было на самом деле...
Чувство принадлежности в элите, к внутреннему избранному кругу и является той «морковкой», которая постоянно висит перед носом кочетковцев, и которая прочно удерживает их в секте. А столь желанная принадлежность к особенному избранному кругу возможна лишь при абсолютизации лидера — самого Кочеткова и абсолютно некритичном отношении к нему. Ведь он и есть источник тех самых тайных сокровенных знаний, создатель особых обрядов и эпицентр чувства избранничества, являющегося отличительной чертой всех членов его гностической секты. Мне кажется, именно в этом и скрывается секрет, почему столь серый и малохаризматичный человек стал непререкаемым гуру для тысяч своих последователей. Гордыня, тщеславие и эзотерический снобизм — вот три огненных волоска в жидкой спутанной шевелюре существа, которого все принимают за блистательного Циннобера. Стоит только их вырвать, и мы увидим жалкого бесталанного крошку Цахеса.
[1] https://ru.wikipedia.org/wiki/Кочетков,_Георгий_Серафимович
[2] Это название — пример вопиющей филологической глухоты свящ. Кочеткова. Прилагательное «Православно-христианский» подразумевает противопоставление православия и христианства. Ср., напр. «Русско-немецкий словарь».
[3] https://ru.wikipedia.org/wiki/Кочетков,_Георгий_Серафимович
[4] Для «внешних» сообщается, что это обычный обряд, типа монастырский чин «Панагии», но для своих свящ. Кочетков настаивает на том, что «Агапа» — это Таинство Церкви, не меньшее чем другие Таинства. Еще кочетковцы называют агапы «внетаинственным Таинством» и «Послеевхаристической Евхаристией».
[5] Самое полное изложение богословских воззрений свящ. Георгия Кочеткова — его magnum opus — книга «Идите, научите все народы. Катехизис для катехизаторов». М., 1999. В ней содержится целый букет взглядов, которые можно охарактеризовать как неправославные, еретические, дуалистические, гностические и т. д. Но, как и все, вышедшее из-под его пера, книга написана темно и туманно, с массой маловразумительных и нечетких богословских и философских концепций. Это дает возможность автору в случае критики говорить, что его не так поняли, и что он имел в виду совсем другое. А что — неважно. Но другое.
[6] М., 2000.
[7] https://iriney.ru/main/polemika/polemika-so-svyashh.-georgiem-kochetkovyim/
[8] Дворкин А. Л. «Духовный элитизм как один из путей к сектантству»//Единство Церкви. Б М., 1996. Стр.132–143.
[9] Иоанн Мейендорф. Заметка о Церкви // Вестник РХД. 1984. № 1–2 (141) С. 78–82.
А. Дворкин