[19.10.2013] Инокиня Ольга (Гобзева): «Никто не выйдет на сцену не перекрестившись»

В сентябре 2013 года я посетил 11-й фестиваль кино и театра Амурская Осень 2013, где был представлен в конкурсной программе фильм протоиерея Александра Новопашина «Меня это не касается». За время фестиваля я познакомился со многими интересными людьми, ярче всех меня поразило знакомство с инокиней Ольгой, в прошлом актрисой театра и кино Ольгой Гобзевой, снявшейся в более чем 40 художественных фильмов, таких как «Крылья», «Портрет жены художника», «Операция „Трест“», «Фокусник», «Однажды 20 лет спустя». Матушка Ольга любезно согласилась на мою просьбу побеседовать со мной на темы интересующие читателей «Православного миссионера».

А.Г.: Матушка Ольга, Вы уже более 20-ти лет находитесь в иноческом постриге, в то же время, насколько я знаю, вы несете послушание публичного служения в том числе и в сфере кинематографа. Трудно ли Вам сопоставлять эти две, на первый взгляд, взаимоисключающие ипостаси?

М.О.: Конечно, нелегко, но это одно из моих послушаний. Когда Сергей Владимирович Новожилов, обратился ко мне с просьбой, принять участие в фестивале «Амурская осень», то я сказала, что нужно получить разрешение – благословение у Председателя Отдела по церковной благотворительности и социальному служению Сергия, Архиепископа Солнечногорского – Управляющего делами Московской Патриархии (теперь Митрополит Воронежский и Борисоглебский). В Отделе я проходила иноческое послушание. Владыка благословил. И с тех пор, каждый год, вместе с «Амурской осенью», мы посещаем Дальний восток и город Харбин КНР. Конечно, не скрою, присутствие публики, встречи, шумное окружение, приемы, это не просто. Подчас очень тяжело. Но, вспоминая старцев, что «монах не только для Бога, но и для людей», становится легче. И потом, здесь мои бывшие коллеги, с которыми я работала долгие годы. Тридцать лет моей жизни посвящены были кинематографической деятельности. Мои партнеры, как правило, открывались мне хорошей стороной своей натуры – красивой. Не было причин от них отрекаться – «вот, мол, я теперь инокиня, а вы, так и остались в котле страстей!». Это было бы несправедливо. Как я могу судить о чужих грехах, когда сама пришла в монастырь с огромным трудом, с множеством искушений? В монастыре поняла что то, что хорошо для актрисы - оригинальность, профессионализм, внешние данные, что является плюсом в профессии, здесь, в монастыре, наоборот, огромный жуткий минус! Мне пришлось очень тяжело. Тщеславие, знаете ли, имеет такие тонкие, коварные входы, которые проникают в глубины натуры. Совершенно чудовищно, например, желать нравиться. А почему, собственно, ты должен всем нравиться?..

А.Г.: На церемонии открытия фестиваля, президент Амурской Осени Сергей Новожилов сказал, что за годы существования фестиваля Вы, матушка, стали неотъемлемой его частью. Как давно, Вы, посещаете фестиваль и что для Вас, является самой важной частью фестиваля?

М.О. Сергей Владимирович, для меня загадка – уже десятый год приезжаю на «Амурскую осень», а он все продолжает меня приглашать. Есть одно обстоятельство, которое для меня, пожалуй, является основным в этих поездках. Каждый год, в конце сентября, мы посещаем Харбин КНР. В первый же день нашего приезда в Харбин, и за это благодарю Сергея Новожилова, мы посещаем Русское эмигрантское кладбище. В первый год, меня, с одной стороны, совершенно очаровало это кладбище - этот небольшой островок России; такой ковыльный, замшелый кусочек нашей истории, а с другой стороны, меня ужаснуло, что Русский погост был настолько разрушен. Большая часть кладбища была истреблена во время культурной революции, на месте снесенных памятников, китайцы сажали кукурузу. Меня это поразило и ранило, будто в сердце вонзилась какая-то стрела или нечто острое. Это острое осталось в моем сердце и сейчас. Что делать? На фестиваль «Амурская осень», приезжают знаменитые люди, народные артисты России, заслуженные деятели искусств, и я подумала, что надо писать письма. Написали письмо о состоянии Русского кладбища, о том, что мы все очень скорбим по этому поводу, и все народные артисты его подписали.

В первый же приезд на фестиваль, мне посчастливилось познакомиться с Владыкой Гавриилом, Архиепископом Благовещенским и Тындинским. Владыка благословил меня читать на кладбище литию по чину мирянина, так как китайцы практически не пускали священников на кладбище, чтобы они могли совершать панихиды так необходимые для лежащих там русских. Когда в первый раз стала читать молитвы, поднялся страшный свистящий ветер, голос осип, меня едва было слышно. Внутренне я взмолилась: «Владыка, Господи, помоги!», и голос укрепился! Эти молитвы стали ежегодными и я поняла, что Господь, своим чудесным промыслом, дал нам возможность помолиться у русских могил, в Китае. Бывали и мистические ощущения. Как – то читаю литию и вдруг, чувствую, что меня поддерживают чьи - то теплые руки, осмотрюсь: никого вблизи нет; продолжаю читать, и опять кто-то рядом невидимо помогает

Наша забота была не только о русском кладбище, которое ныне уже приведено в порядок, были также хлопоты о перезахоронении красноармейцев, воевавших в 1945 - 1946 годах в Китае против японских милитаристов. Этому великому делу – захоронению, способствовали наши друзья – китайцы, совместно с администрациями Благовещенска и Амурской области. Конечно, вдохновителями были участники фестиваля «Амурская осень» – народные артисты, деятели искусств, да, наверное, и для властей Благовещенска было тоже своего рода честью, участвовать в перезахоронении красноармейцев.

В Харбине, где раньше было 22 православных прихода, остался всего лишь один действующий приход храма Покрова Пресвятой Богородицы. Из прихожан в этом храме всего три человека от смешанных русско-китайских браков, остальной приход состоит из китайцев и русских, которые работают в Харбине. Последний священник, служивший в этом храме, отец Григорий умер в 2000 году. Представляете тринадцать лет храм без священника! Однако прихожане каждое воскресение аккуратно открывают храм, читают кафизмы, молитвы, бережно хранят церковное имущество. Мы написали еще одно письмо, подписанное видными деятелями искусства, о том, что есть храм, но нет священника. Теперь, слава Богу, в России учатся два китайских гражданина на православных священников.

В прошлом, 2012 году, когда мы приехали в Харбин, оказалось, что в храме Покрова протекает крыша в алтаре. Как может быть, чтобы в алтаре текла крыша? И опять начали писать письма. К счастью, в этом году, в мае, Патриарх Кирилл посетил Харбин и отслужил Божественную Литургию в храме Покрова Пресвятой Богородицы. Я смотрела передачу по телевизору и думала: «Господи, какое наверное счастье, какое блаженство испытывают сейчас прихожане храма!». Не знаю, почему в моей жизни появился Китай, ведь у меня нет родственников, похороненных на русском кладбище в Харбине. Но те, кто покоится там, стали мне родными. Однако крышу в храме Покрова Пресвятой Богородицы пока так и не починили.

А.Г.: В этом году на дальнем Востоке и в Благовещенске в частности были сильные наводнения. Артисты и гости фестиваля проводили выездные мероприятия во всех районах Амурской области, встречались с потерпевшими людьми. Вам довелось пообщаться с амурчанами, потерпевшими лишения в связи с паводком?

М.О.: Да, когда мы поехали к местным жителям, потерявшим свои дома. Была очень большая ответственность – разговаривать с ними. Нельзя быть фальшивым, неуместно говорить то, что ты сам не переживал. Благодарю Господа за то, что он позволил мне быть среди людей, переживших такую беду и общаться с ними. К своему удивлению я заметила, что люди были не унылые, не скорбящие, не потерянные, но веселыми и открытыми. Для меня это было радостным подтверждением убеждения, что у нас прекрасный народ. Однако сколько у нас людей и сейчас, и в прежние времена, которые ругают наш народ, Россию. «Неумытая Россия»,- ехидствуют они, но у нас чистые люди, чистый народ! И снаружи и изнутри!

Так получается, что каждый год в Рождество Пресвятой Богородицы, я бываю в Благовещенске, на границе с Китаем. Праздничная служба в Троицком монастыре, что в центре города, была замечательной. Прихожане храма и на колени опускаются одновременно, и во время крестного хода, как одно целое.

С 1994 года работаю в Патронажной службе. Помогаем престарелым одиноким людям. Как-то владыка Сергий сказал мне, что «надо помогать своим, нужно помогать актерам». Так получилось, ведь я всерьез ушла из профессии, никогда не хотела возвращаться, а вот вернулась, только с другой стороны. Совместно с Гильдией актеров, мы стали организовывать помощь одиноким артистам. Они настолько глубоко погружаются в свое актерское ремесло, что все остальное, вся жизнь, уходит на задний план, а когда карьера заканчивается, то остаются подчас одинокими и больными людьми. Но никто из актеров не мирится со старостью, всего себя стараются оставить в том времени, когда они были востребованы, молоды, успешны, красивы... Это такой диссонанс с реальностью, что часто человек не выдерживает и заболевает психически. Ухаживать за такими людьми крайне сложно. Была одна актриса, которая будучи парализована много лет, продолжала считать себя молодой и прекрасной, перед которой весь мир должен лежать ниц!

А.Г.: Когда вы в 1993-м году приняли иноческий постриг как отреагировали Ваши коллеги, Ваши близкие?

М.О.: Близкие - то приняли меня, но мои коллеги – актеры, режиссеры не поняли этого шага. Кто-то насмешничал, кто-то негодовал, кто-то говорил, что «это она новую роль играет, оригинальничает». На самом деле такую реакцию я предполагала, но что было неожиданным, невероятным для меня, так это отношение к моему постригу со стороны православных - людей церковных. «Как? актриса!.. Как она могла сотворить такую дерзость, принять постриг?» На самом деле, я не принимала никаких решений, особенно решения постричься в иночество – все произошло, как бы помимо моих желаний, естественным образом. Получила благословение своего духовника, отца Георгия на поездку в монастырь, а там все произошло быстро, в одну неделю. Постригал меня Владыка Ивановский и Кинешемский Амвросий. Большая часть моего иночества была скорбной. Меня собирались послать на дальнее подворье, чтобы никого не раздражала своим видом.

Как – то, Владыка Сергий, увидев меня, инокиню, на конференции в Москве, пригласил потрудиться в Отделе по церковной благотворительности. Когда я сказала об этом в монастыре, они почти обрадовались! Я и там была белой вороной. Руководством монастыря было написано письмо на имя владыки Сергия, и из города Иваново уехала в Москву на послушание к владыке Сергию заниматься благотворительной деятельностью. Таким образом, Владыка определил мою судьбу. Он благословил меня давать интервью, отзываться на приглашения телевидения. Однажды, взмолилась: «Владыка, ведь я ушла из мира не для того, чтобы давать интервью!», Владыка Сергий ответил на это что, «это не мне, а людям нужно».

Не стыжусь своей работы в кино, всегда делала все с любовью, с радостью, просто так сложилось, что меня перестало это искусство интересовать. Не хотела жить иллюзиями, хотела жить полной жизнью. А эта полная жизнь, как мне представлялось, есть только в монастырях.

А.Г.: Матушка, я читал, что Вы знали Василия Шукшина, не могли бы Вы сказать несколько слов о нем как о человеке?

М.О.: Василий Макарович Шукшин был выпускником ВГИКА, когда я училась на первом курсе. Я, если позволите, сейчас зачитаю отрывок из моего рассказа о кино, в котором говорится о ярком впечатлении от встречи с Василием Макаровичем. "Однажды, возле ВГИКовской киностудии, меня остановил Василий Шукшин. Он был студентом мастерской Михаила Ромма. Схватив за руку, он вперил в меня свой блестящий взгляд: - "Милая,а ты, что здесь делаешь?! Ну ладно, я пропадаю..., а тебе зачем?!" Я немного удивилась вопросу. "Как, я учусь на актерском факультете...", но посмотрев в грустное уставшее лицо, поняла, что отвечать не нужно. Мы присели на каменный бордюр заглохшего фонтана возле студии и Василий стал рассказывать, как он приехал с Алтая, как переночевав на скамейке возле высотки на Котельнической, утром разговорился с незнакомцем, которому рассказал, что хочет быть писателем и не знает куда подать документы: то ли в Литературный, то ли на сценарный, во ВГИК. На что незнакомец сказал, что лучше, если он поступит во ВГИК, на режиссерский факультет, а там и сценарии будет писать и кино снимать. Незнакомец оказался Иваном Пырьевым, который вышел из дома прогуляться и присел на скамейку рядом с Шукшиным. Когда он выговорился, глаза сверкнули синей улыбкой и мы расстались."

А.Г.: Много ли православных людей, единомышленников вы встречаете в актерской, фестивальной среде?

М.О.: Да, много. Не знаю насчет режиссеров, но актеры все верующие. Никто из актеров не выйдет на сцену, не перекрестившись. Актеры, это люди со своеобразной, тонкой психикой. «Будьте как дети», - сказал Господь своим ученикам и актерское восприятие тоже должно быть детским, непосредственным. Качеством детскости они и близки к Богу. Очень часто актеры - это мученики. Профессия требует огромных затрат душевных и физических. Актер очень зависимая профессия. В особенности от режиссера. К сожалению, сейчас режиссеры часто плохо образованы, часто со своими пороками, которые они стремятся воплотить на сцене. Представьте себе чистого человека, доверчивого, наивного, который попадает к некому режиссеру, который исповедует, чуть ли не сатанизм. Профессия актера – трагическая профессия. Конечно, я обостряю, но… Актриса Елена Яковлева, который раз меня спрашивает, как я, будучи такой хорошей актрисой, могла уйти их профессии. Для нее это непостижимо. А для меня непостижимо, как она, будучи человеком думающим, может оставаться в актрисах. Даже если и есть вера у актеров, она часто в заглушенном виде, ведь надо потрудиться ходить в храм, нужно молиться; а это труд, и для многих труд тяжелый. Если в воскресенье вечером спектакль, мало кто пойдет на литургию, с утра. Однако искусство актера может быть очень созидательным, нести добро, свет. Каждый актер должен ощущать себя миссионером, исповедующим духовные ценности. Ведь искусство не может быть бездуховным!

А.Г.: Вы видите ваше служение в области кинематографа, как площадку для проповеди?

М.О.: Проповедь это дело священника. Кинематограф может быть площадкой для исповедничества для тех, кто чувствует в себе силу. Когда просили поучаствовать во встрече с пострадавшими от наводнения людьми, думала, о чем буду говорить. Не о своей же актерской судьбе, а о том, что им может быть всего интереснее в данный момент, увидев меня в апостольнике. Всегда молюсь перед выступлением, чтобы не сказать «отсебятину», но то, что от меня ждут. Вчера был праздник Рождества Пресвятой Богородицы и, встречаясь с пострадавшими людьми, я рассказывала о Празднике. Женщины ахали, когда я напоминала им, что Иакиму и Анне – родителям Богородицы надо было отдать ее, трехлетнюю на воспитание в храм. Хотя эта Евангельская история хорошо известна, но слушали ее очень сочувственно.

А.Г.: Матушка, Вы посмотрели фильм отца Алекандра Новопашина «Меня это не касается», как профессионал киноиндустрии, какого Вы мнения о фильме?

М.О.: Появление этого фильма в конкурсной программе фестиваля уже было огромным прорывом. Появился фильм, снятый священником, и откровенно кричащий о проблеме наркомании, где в каждом кадре, высказывается и беспокойство и любовь автора к тем людям, о которых он говорит. Фильм «Меня это не касается» был показан сразу после фильма «Иуда». Сначала показали откровенно антирелигиозную, античеловеческую картину, правда, слава Богу, очень слабую, а затем показали фильм священника. Это характерно для современного кинематографа, это говорит о нашем времени. С «Иуды» я ушла. Было невозможно видеть это серо-буро-малиновое нечто на экране, со слабыми попытками философских размышлений.

Фильм «Меня это не касается» я просмотрела на одном дыхании, с начала до конца. Меня поразило, что этот фильм снял человек, не являющийся кинематографистом и не имеющий кинематографического образования. Там очень много находок и многое из этого фильма могут почерпнуть профессионалы. В начале фильма один из героев едет в машине и, когда я увидела, как он бьет по рулю, то подумала, что это или очень хороший артист, или не артист вовсе.

А.Г.: Виталий Гудков, сейчас он играет в Москве.

Хороший артист, очень хороший артист. Жалко мне его, мне всех актеров жалко. В фильме грамотно выстроена история, очень четкие сцены. Смело и одновременно сдержанно сняты сцены ночного клуба - притона. Сегодня многие кинематографисты показывают мерзость и безобразие натуралистично, а здесь, даже снимая сцены притона, авторы фильма показывают их так, что не остается безобразия в душе. Высочайший уровень – снять без натурализма. Монолог отца о книге показался затянутым. Я понимаю отца Александра, он хотел показать погружение главного героя в интересную для него тему, но получилось очень длинно. В финале меня поразил своей игрой актер Беляев. Очень реалистична была девочка. То, что фильм был отобран комиссией профессионалов, уже победа. Другой вопрос в том, что чаша весов еще не перевесила в нашу сторону – в сторону созидания. То, что вы привезли и показали свой фильм, однако стало уже победой над злом. И я скажу, обращаясь к отцу Александру, что нужно продолжать снимать фильмы. Для меня ваш фильм из Новосибирска настоящий подарок.

В прошлом году мы проводили философско-поэтический вечер памяти Амвросия Оптинского. На вечере звучали стихи монаха Силуана с Афона и они куда лучше стихов многих современных поэтов. Многие годы была членом жюри на фестивалях Православного кино. Часто священники показывают очень хорошее документальное кино. Так было в далекие времена, когда культура и искусство исходили из монастырей, от священнослужителей, от людей, мировоззрение которых куда более широкое, глубокое, чем у тех, которые сейчас занимают главенствующее положение в искусстве. Нам надо быть сильнее, профессиональнее, крепче и смелее и не надо бояться! Недавно встретила на улице монаха, который сказал мне, «матушка, ничего не бойтесь!» И я хочу сказать отцу Александру – ничего не бойтесь! Здесь, победой всего фестиваля был Ваш фильм.

Беседовал сотрудник епархиального отдела
по профилактике негативных зависимостей,
Артур Гришкевич