[19.06.2013] 303 избранных песни для детей от Юрия Энтина
Если бы Юрий Сергеевич Энтин в свое время остался работать в школе учителем истории, то возможно мир бы так и не узнал чудесного поэта-песенника, чье удивительное творчество вот уже десятки лет радует взрослых и детей. На его стихах воспиталось не одно поколение. Именно воспитывалось: Юрий Сергеевич пишет так, что пробуждает в детях самые теплые чувства, наполняют маленькие сердца любовью – великой добродетелью, споспешествующей формированию духовно здорового, цельного человека.
- Уважаемый Юрий Сергеевич! Как же так получилось – ваш папа физик, мама – экономист, и они – это не секрет! – хотели, чтобы вы пошли по их стопам, но вы выбрали исторический факультет педагогического института? Хотя в школе увлекались и литературой…
- Я учился в 8 классе, когда однажды в отцовской библиотеке случайно наткнулся на одну книжку. Она называлась «Москва 1937», и написал ее великий писатель Лион Фейхтвангер. Фейхтвангер описывал свои впечатления о процессе над Бухариным, Радеком и прочими, знакомил с биографией Троцкого. Я несколько раз перечитывал эту книгу, и у меня она вызвала много вопросов. Даже закрались серьезные подозрения по поводу ее честности. Ведь Троцкий был таким же коммунистом, как и Ленин, и, несмотря на какие-то противоречия, взгляды их в основном совпадали. Как же Троцкий мог стать немецким шпионом?! Мне захотелось выяснить все до конца. Так впервые появилось желание всерьез заняться историей и поступить на исторический факультет. В институте я изучал эту тему. И надо же было такому случиться: даже женился на внучке Верховного главнокомандующего Российской Армии, позже Председателя Революционного трибунала, а еще позже прокурора Российской Федерации, народного комиссара юстиции СССР Николая Васильевича Крыленко, расстрелянного в 1938 году. Моя теща познакомила меня со многими старыми большевиками.
- Вы ведь некоторое время преподавали в школе?
- Да, преподавал в пятых классах. Но оказалось, что я совершенно не переношу, когда меня не слушают, отвлекаются, разговаривают, пусть даже шепотом. Все должны сидеть смирно! Кто не подчинялся моим требованиям, того я тут же удалял с урока. А поскольку дети не могут все время сидеть тихо и спокойно, то в коридоре оказывалось полкласса. Наконец, я понял, что преподавать – это не мое, и ушел из школы. Закончив при полиграфическом институте высшие курсы и получив второе образование, я устроился работать литературным редактором.
- А когда начали писать стихи?
- Редактируя тексты, я не мог отделаться от мысли, что могу написать лучше. Ну и начал писать. Я и раньше писал стихи, но это были, скорее, не стихи, а стишки по случаю, часто любовной тематики. В институте был женский коллектив, я со многими девушками заигрывал, в том числе с помощью этих самых стишков. Но окончательный выбор в пользу поэзии я сделал, когда мне исполнилось 33 года – возраст Христа. Я подумал, что если сейчас не решусь и не сделаю литературу своей профессией, то потом поэтом уже точно не стану. Поэзия – дело молодое. Не случайно многие поэты к 50-60 годам перестают писать, или пишут плохие стихи. И я решил уволиться.
- Однако вашему увольнению предшествовала одна очень интересная история, в какой-то степени определившая ваш дальнейший путь. Эта история с песней…
- «Ничего на свете лучше нету». Стихи к песне я написал раньше, чем появился сценарий «Бременских музыкантов», и передал их молодому композитору Геннадию Гладкову. Через некоторое время он позвонил мне на работу и по телефону пропел всю песню: «…нам любые дороги дороги!» И после этого я немедленно написал заявление об увольнении.
- Потом никогда не жалели об этом?
- Никогда. Напротив, я ушел очень вовремя. В том же году написал «Антошку», «Чунга-чангу»…
- Помните свое первое стихотворение?
- Помню. Оно у меня даже сохранилось, написанное маминой рукой. Мне было шесть лет, я хорошо играл в шашки (Юрий Сергеевич – кандидат в мастера спорта по шашкам – прим. Авт.), обыгрывал даже взрослых. Однажды один десятиклассник, который тоже неплохо играл, вызвал меня на поединок. Мы играли во дворе при большом стечении болельщиков. Я трижды обыграл его, он попросил дать ему возможность отыграться, и я еще дважды у него выиграл. Юноша покраснел, потом побледнел, и, не справившись с эмоциями, открыл люк во дворе, и бросил туда мои шашки! Я оторопел, не знал, что делать, заплакать или нет, и вдруг неожиданно для себя выдал очень неплохой для моих лет каламбур: «Безобразник и злюка, достань шашки из люка!» Такое нарочно не придумаешь. Все засмеялись, а мама записала стихи и потом с гордостью показывала их родственникам и просто знакомым, говоря, что со временем из меня получится большой поэт.
- Это первое стихотворение. А когда вы написали первую песню?
- Шестьдесят лет назад… На первом курсе института я начал ходить в хор, организованный дирижером Георгием Струве (Народный артист РСФСР, Президент Федерации детских и молодёжных хоров России, умер в 2004 году – прим. Авт.). У нас с Георгием были хорошие отношения, и я как-то признался ему, что мечтаю сочинять песни. Он предложил мне сочинять вместе. Наша совместная песня появилась в 1954 году, всех слов я уже не помню, но припев запомнил: «От горя лишился я сна, покоя от горя лишился, уже наступила весна, а я до сих пор не влюбился». Но официально своей первой песней я все-таки считаю «Ничего на свете лучше нету».
- Нужно ли вам сначала услышать музыку, чтобы сочинить слова? Или же бывает наоборот: сначала сочиняете стихи, а уже потом только композитор накладывает на них свою музыку?
- Чаще всего я сначала пишу стихотворение, а потом передаю его композитору. Но бывают и исключения. Помню, мне никак не давалась песня о любви. И тогда я попросил Гладкова сочинить любовную мелодию, и уже на готовую музыку написал стихи. Эта песня «Луч солнца золотого». Муслим Магомаев очень любил эту песню и считал ее одним из лучших шлягеров.
- А сами пробовали писать музыку?
- Я не сказал бы, что у меня идеальный слух, и играть я не умею ни на одном музыкальном инструменте. Я полагаю, что если человек занимается делом, то он это должен делать профессионально. Люблю профессионалов! Поэтому и работаю с «могучей кучкой» – это композиторы Геннадий Гладков, Владимир Шаинский, Алексей Рыбников, Евгений Крылатов, Марк Минков, Максим Дунаевский… Большинство из них закончили Московскую консерваторию, многие преподавали в ней, двое из них – ученики самого Арама Хачатуряна. В ряду этих композиторов «композитор Юрий Энтин» как-то не звучит. Поэтому у меня никогда даже и мысли такой не было.
- С кем из композиторов вам проще всего работалось? С кем вы хотели бы поработать, да не сложилось?
- Меня полностью устраивают мои соавторы, моя «могучая кучка», и ни с кем другим мне работать не хочется. Впрочем, было время, когда я мечтал написать песню с Давидом Тухмановым. Однажды мы сделали с ним несколько песен, но редакторы, пропустив мои стихи, забраковали его музыку! Позже музыку к моим стихам написал Геннадий Гладков – песня звучит в мультфильме «Голубой щенок». А к забракованной музыке Тухманова стихи написал Владимир Харитонов – так появилась известная всем песня «Как прекрасен этот мир».
Но я не оставлял мысли поработать с Давидом Тухманов. Он великолепно чувствует слово, он пишет музыку так, что слова сливаются с мелодией. Вспомните хотя бы великую песню «День Победы», написанную им на стихи фронтовика Владимира Харитонова. Тухманов написал так, как будто сам участвовал в войне.
В конце концов мечта моя сбылась. Мы написали с Тухмановым 150 песен и два мюзикла. Один из мюзиклов – «Багдадский вор» - много лет шел в театре «Сатирикон». Как видите, я работал со всеми композиторами, с которыми мечтал работать. Ну а веселее и проще работалось, наверное, с Геннадием Гладковым.
- Юрий Сергеевич, не поделитесь с читателями своими творческими планами?
- Осуществляется наша с Евгением Крылатовым мечта. Наверное, это даже больше его мечта. Он десять лет ждет от меня либретто, чтобы написать оперу «Русалочка» Я придумал сюжет, но не было театра, который бы заинтересовался этой работой. А сейчас такой театр нашелся, я уже встречался с режиссером.
С композитором Александром Зацепиным нам предстоит придумать номера к мюзиклу «31 июня», который состоится в театре «Карамболь». Шесть из них уже есть, они вошли в известный одноименный музыкальный телефильм. И еще двенадцать номеров предложила написать режиссер Ирина Брондз. Я с радостью согласился.
Еще мечтаю издать трехтомник с нотами, в котором было бы ровно 303 песни – в каждом томе по 101 песне! Первый том будет состоять из песен, созданных в соавторстве с «могучей кучкой». Второй том – сборник песен, написанных с теми же композиторами, однако в нем будут представлены песни, которых многие не слышали. В третий том войдут оставшиеся песни, которые я написал с композитором Давидом Тухмановым. Это мое наследство - 303 избранных песни для детей от Юрия Энтина.
- А сколько вы вообще написали песен, не считали?
- Наверное, около шестисот.
- У меня создается впечатление, что ваши стихи как будто и не написаны, а вот так просто и легко выпорхнули из вашего сердца... У вас бывают муки творчества? Легко ли вы пишете?
- По-разному. Иногда легко. Но бывает, что и не сплю, просыпаюсь по ночам, карандашом записываю в блокнот какие-то отрывки. Днями хожу сам не свой. И так - месяцами! Мучаю себя и супругу, часто отвечаю на ее вопросы невпопад. А потом вдруг сажусь за стол и быстро пишу стихотворение. И атмосфера в семье налаживается!
- По-моему, сейчас так мало пишут песен для детей. Или я не прав?
- Вы правы!
- Есть у нас молодые и талантливые поэты-песенники?
- Может быть, и есть. У меня написано свыше 200 песен, о которых почти никто не знает. Поэтому, возможно, и я не видел и не слышал чего-то такого, что действительно сделано талантливо. Но то, что я вижу, к примеру, на телевидении!.. Недавно очень внимательно смотрел и слушал детскую передачу «Рождественские песенки», в которой взрослые артисты пели с детьми. Девяносто девять процентов спетых песен так или иначе касались секса, и не было ни одной Рождественской песенки! На детей было жалко смотреть: на их лицах отражались те переживания, которые, по-хорошему, должны у них возникнуть лет через 15-20. Видимо, предполагалось, что будут петь песни о Любви с большой буквы, но слово «любовь» на нашей эстраде давно понимается исключительно как любовные отношения между взрослыми. И «Рождественские песенки» невольно убеждают юных зрителей в том, что любовь - это то, что происходит между тетенькой и дяденькой ночью.
- Дети сейчас воспитываются преимущественно на американских мультфильмах. Как поэт-песенник, как сценарист мультипликационных фильмов, скажите, есть ли среди современных американских мультфильмов по-настоящему хорошие фильмы, или все они – ширпотреб на нашу голову?
- Конечно, есть великие диснеевские мультипликационные фильмы, созданные в 30-40-х годах, такие, к примеру, как «Бемби», «Белоснежка и семь гномов» и многие другие. Это гениальные фильмы, с них начиналась и российская мультипликация.
Современный «Шрек», наверное, стал бы для меня милым, озорным, неплохим фильмом, изобилующим забавными диалогами, если бы не отдельные кадры! Например, в нем есть момент, когда принцесса видит птицу, высиживающую птенцов, что-то делает и птица вдруг надувается-надувается и лопается. А принцесса берет яйца и жарит Шреку яичницу… Убивать вот так просто, с легкостью, между прочим, по ходу дела и показывать это детям – совершенно безнравственно. В другой серии про Шрека лягушку надувают через соломинку. А ведь достаточно всего несколько кадров, чтобы научить детей плохому. Я не могу себе даже представить, чтобы нашим российским режиссерам пришло такое в голову! И в этом смысле «Шрек» становится ширпотребом, опасным ширпотребом.
- Юрий Сергеевич, вы как-то признались, что полюбили Израиль, после того как впервые побывали в этой стране. Вы даже как-то сказали: «Мне показалось, что это действительно центр мироздания и что-то экзистенциально непостижимое в этой земле есть». Православные христиане называют Израиль Святой землей. Кстати, это правда, что Вы придерживаетесь христианских ценностей?
- Я помню, в Израиле женщина экскурсовод так вдохновенно рассказывала о последних часах земной жизни Иисуса Христа, как Он страдал, как нес свой Крест, что я почти увидел это, и слезы брызнули из моих глаз. Мне пришлось отойти в сторону, чтобы вытереть глаза. С этого момента меня интересовало все, что связано с христианством.
- Спаси, Господи! Ну и, наконец, Юрий Сергеевич, скажите напутственное слово нашим читателям.
- Я хочу, чтобы взрослые читатели воспитывали своих детей на лучших стихах дореволюционных авторов и авторов, которых я сейчас назову. Это Корней Чуковский, Самуил Маршак, Сергей Михалков, Агния Барто, Борис Заходер, Эдуард Успенский, Григорий Остер и … Юрий Энтин!
Беседовал протоиерей Александр Новопашин
Радонеж